Время жестоких чудес
Шрифт:
Вторым проснулся Алек. Его малость потряхивало, вчерашние царапины ядовитого куста давали о себе знать. Допил приготовленное с вечера Кати зелье, пошел к реке и храбро омыл ранки. Вернувшись, сказал, что за ночь попалось еще несколько больших рыбин.
До возвращения их гостеприимного хозяина они выбрали сеть и развесили на просушку. Рыжка вернулась с толстой крысой в пасти, убедилась, что ее добыча хозяев не интересует, и снова исчезла.
Рыбы трепыхались в траве, постепенно затихая. Решив, что невежливо будет завтракать
Проснулся Джонатам. Он неприкаянно побродил по лагерю, посидел у костра.
– Присоединяйся, – сказал Макс.
Джонатам помотал нечесаной головой и сипло отозвался:
– Не, я не умею…
– Чего тут уметь, береста же, – удивился Алек, коротко глянул на него, потом присмотрелся внимательно и убедился, что не ошибся. Джо снова изобразил тайный знак, принятый среди детей младших классов Школы и означающий просьбу помочь. Потом повернулся и нырнул в кусты.
Алек отложил бересту и встал.
– Надоело…
Он нашел Джо на берегу реки. С другом было что-то не то. Джо смотрел в воду, подбирал камешки, бросал в реку.
– Чего тебе? – спросил Алек. – Что-то случилось?
– Случилось? – Джо издал странный звук, похожий на задушенный стон. – Случи… Ты еще спрашиваешь, как будто ничего не случилось!
– А что? – спросил растерянно Алек. – Ну, ушли мы из деревни Проклятых, ну и что?..
– Да я не из-за пастырей… А из-за вчера…
– Что – вчера?
Джо перестал бросать камешки, отвернулся.
– Я ведь тебя чуть не убил вчера…
– Но ведь не убил же. – Алек попытался сказать это беззаботным тоном, но в горле встал ком. Искаженное безумием лицо, холодно сверкающее жало копья… – Ты не виноват. Тебя заморочили. Еретики или Дивы Ночи…
Джонатам мотнул головой:
– Я тебе скажу, что со мной случилось. Уж я-то в этом разбираюсь. Не Еретики и не Дивы Ночи. Пастыри. Это они заморочили меня. Чтобы я сошел с ума при попытке уйти из деревни Проклятых или еще что-нибудь выкинул. А потом их заморочка случайно сработала.
Такое со всеми нами сделали, но к Максу и Кати грязь не прилипнет, Влад и Старик простоваты для таких дел, а ты – ты слишком силен. Только я оказался слабаком…
– Ты вовсе не…
– Знаешь, у меня никогда не было настоящего друга… – перебил Джо. Странно так сказал, почти по-детски. Торопливо отвернулся, сплел Узор, и несколько камешков принялось летать вокруг его ладони. – Слишком рано я попал в деревню Проклятых. Это все потому, что я был сильным сердцеведом… Ну, эмпатом по-ихнему, по-церковному…
Вся Школа об этом знала, и со мной никто водиться не хотел. Что за радость дружить с пацаном, который может прочесть твои мысли… Все сторонились. Я старался не использовать это, но оно выходило само. Я даже ауры видел не так, как все… Ты знал мальчишку, который в десять лет умел различать уровни и сложные цвета?
Алек кивнул
– А потом один парень, из соседней деревни… Вечно ко всем приставал, обижал младших. Я однажды от злости ударил его… мысленно… Я исказил его так, что он только слюни пускал. Патэ Ламан говорил, что потом поправился, но, по-моему, врал. Меня приговорили…
В деревне Проклятых ко мне относились лучше, чем даже дома, но друзей у меня все равно не было. Мо… что с него возьмешь? Только и знает что свои железяки. Макс, ну… старший брат, не друг. Кати – девчонка. К тому же они влюблены друг в друга… Не заметил? Они и сами еще не заметили, а я даже после Избавления такие вещи секу на раз.
Еще был Старик… жаль, что ты его не знал. Он был совсем псих, но добрый, а иногда такое сказанет – куда там притчам из Книги… Он мне здорово помог. Старик часто уходил и в последний раз не вернулся. Наверное, в очередной его долгой прогулке заморочка все-таки сработала, и он погиб. Человека нельзя околдовать, чтобы он убил себя, зато можно заморочить до такой степени, что он поведет себя так, что его убьют окружающие.
Помнишь, когда мы гуляли в лесу, еще на палках дрались, и ты меня постоянно побеждал… А потом поддался, думал, не замечу? Я подумал, что ты меня жалеешь, вечером обкурился покой-травы, чуть не помер, и всю ночь, как девчонка, проплакал, сам не знаю отчего…
Джонатам замолчал и шмыгнул носом, отвернулся, уткнулся в рукав. Сейчас он выглядел маленьким и жалким, как вороненок под дождем. Камешки попадали на землю.
– Я тебя едва не убил…
– Все не так, – сказал Алек решительно. – Ты не слабак. Ты тоже сильный. Тебя заморочили, но ты почти одолел это. Если бы ты взаправду хотел бы меня убить, я бы с тобой не справился. Ты помнил, кто ты.
Хочешь понять, кто ты?
Джо поднял голову. Алек сел рядом, набрал полную горсть гальки. Придирчиво выбрал один камешек, красивый, черный с белыми крапинками. Бросил в воду.
– Ты правда так думаешь? – спросил Джо каким-то просветленным голосом.
– Посмотри. Спроси Бога, потрогай ауру, или как это там у вас, эмпатов, делается, – с нарочитой грубостью сказал Алек, бросая еще один камешек. – Я не буду закрываться.
Джо неуверенно улыбнулся.
– Какой же я эмпат… Я так, недоразумение одно. Да и не поступают так… – Он запнулся.
– Да, – сказал Алек, – договаривай уж. Не поступают так… с друзьями, это ты хотел сказать?
Джо молчал.
– Я твой друг.
Джо вдруг всхлипнул, отвернулся. Алек взял его за плечо, заставил повернуться, делая вид, что не замечает мокрых щек.
– Я твой друг. Вот тебе моя рука.
Они пожали друг другу руки.
Джо вдруг вытащил нож, шмыгая носом, протянул Алеку рукоятью вперед.
– Вот, возьми. Это единственное, что у меня осталось от дома.
Алек покачал головой.