Время жить (трилогия)
Шрифт:
– Я представляю, что это будет за работа, – зло сказал Арнинг. – Опять копать землю или считать банки с тушенкой на складе. Для чего-то другого у меня не хватит квалификации.
– Жалеть себя – это самое непродуктивное в мире занятие, – жестко сказал Станис. – Перестань, Гредер. Тебе это не идет. Не уподобляйся растерянным интеллигентам времен гражданской войны. Почти все они плохо кончили. Ты сам обязан на волосы вытащить себя из болота, в котором ты сейчас благополучно мокнешь. Старая жизнь кончилась, и тебе необходимо найти себе место в новой. Считай,
– Знать бы, в кого, – проворчал Арнинг. – Сомневаюсь, что здесь и сейчас мне найдется занятие по душе.
– А ты поменьше сомневайся. Люди вообще плохо осведомлены о собственных возможностях. Вот увидишь, ты еще сам себе удивишься. А сейчас как врач прописываю тебе крепкий и здоровый сон.
Забрав у кого-то бутылку, Станис молча набулькал Арнингу полстакана самогона.
– Какая гадость! – поморщился Арнинг. – Вот с этого – и здоровый сон?
– А ты когда-нибудь слышал про нездоровый? Было время, такую микстуру вместо наркоза принимали. А я тебе – всего лишь вместо снотворного. Так что пей и иди спать. А завтра у тебя уже появятся другие проблемы.
Однако первым, кого увидел Гредер Арнинг, зайдя поутру в общую комнату, был Диль Адарис. Он сидел за столом, еще носившим следы вчерашнего пиршества, и завтракал вместе с Лантой Вифинис и Ритой.
– Доброе утро, – немного растерянно поздоровался Арнинг. – Вы не ушли?
– Я проспал, – смущенно признался Адарис. – Но я не хочу уподобляться одному литературному герою, который каждый день собирался уходить послезавтра. Я ухожу сегодня. Сейчас.
– А где остальные? – спросил Гредер Арнинг, присаживаясь за стол. – Тоже проспали?
– Нет, папа с дядей Леттером ушли еще раньше, – немедленно пояснила Рита. – Папа сказал, что вчера нашли что-то интересное, но не успели откопать. Вот они и пошли откапывать.
"Меня даже не стали будить, – кольнула Арнинга непрошеная мысль. – Видно, совсем не считают за работника…"
Он почувствовал, что снова заводится и поспешно оборвал себя.
– Ну что же, – Диль Адарис медленно и торжественно встал из-за стола. – Пора мне собираться.
– Да-да, – рассеянно отозвалась Ланта Вифинис, собирая со стола. – На дорожку не хотите?
Адарис молча покачал головой. Стоя посреди комнаты, он не спеша одевался. Застегнул до горла теплую фланелевую рубашку, надел один свитер, второй, натянул унты, запахнул полы теплого полушубка слегка не по размеру, сунул руки в лямки огромного рюкзака с пристегнутой к нему свернутой палаткой…
Гредера Арнинга не покидало ощущение какой-то неправильности. Диль Адарис уходил как-то слишком буднично, словно впереди его ждал не почти безнадежный тысячекилометровый путь, а обычный турпоход с ночевкой. Ланта Вифинис спокойно продолжала собирать со стола, и только любопытная Рита, прекратив жевать, смотрела на одевающегося Адариса во все глаза.
Так не уходят. По крайней мере, не уходят навсегда.
Адарис тем временем надвинул на глаза меховую шапку с наушниками.
– Ну,
– Подождите! – вдруг вскочил с места Гредер Арнинг. – Давайте, я провожу вас. Хотя бы до окраины. Мало ли, что может случиться в городе.
И торопясь, бросился одеваться.
– Дядя Гредер, – остановила его Рита. – А вы скоро вернетесь? А то мне по математике задачку трудную задали. Вы поможете?
– Конечно, помогу, – уверенно сказал Гредер Арнинг. – Как только приду. Я скоро вернусь, Рита.
Кажется, в этот момент он сам в это верил.
Холодный ветер бросил им в лицо пригоршню снега.
– Зима, – с удивлением сказал Арнинг.
Ночью выпал снег, отчего все вокруг сделалось красивым и немного нереальным. Снег превратил развалины в таинственную зимнюю крепость, закрыл собой кучи обломков и закрасил пятна копоти. Мир стал черно-белым и необычно пустым и тихим. Только узкая дорожка полузанесенных ветром следов напоминала о том, что в этом мире еще сохранились люди.
– Вы идете? – окликнул Арнинга Диль Адарис.
– Да-да, конечно, – Арнинг поспешно поднялся наверх из воронки, куда выходил немного наклонный подземный ход. – Я иду.
Снег изменил пейзаж, исказив и засыпав привычные ориентиры, но Адарису это не мешало. Он уверенно шел среди развалин и покрытых снегом пожарищ, точно придерживаясь заданного направления. В своей зимней одежде он казался здесь полностью на месте и выглядел, словно полярник, упорно пробирающийся по бесконечным льдам к далекой цели. А вот Арнингу, в его легкой кожаной куртке, было довольно прохладно. Перчаток он не надел, и холодный металл охотничьей двустволки, которую он взял с собой (Адарис отказался от оружия наотрез), обжигал руки. Однако Арнинг был втайне рад этому. Теперь ему никуда не хотелось уходить. Он даже пожалел Адариса, обрекшего себя на холод и одиночество.
Площадь Барениса открылась, как всегда, неожиданно. Снега там намело особенно много, и отважный капитан словно вернулся в полярный океан, на обледеневший мостик своего корабля. Снег прятался в складках его бронзового реглана и покрыл острым холмиком капюшон.
– Спасибо, что проводили меня, – Диль Адарис повернулся к Арнингу. – Дальше я могу пойти и один.
Одна из широких улиц, выходящих на площадь, через несколько километров выводила из города, превращаясь в автомобильную магистраль, ведущую на юг. Заблудиться здесь, действительно, было невозможно.
– Нет, я, наверное, еще немного пройду с вами, – сказал Арнинг. – Право, меня это не затруднит.
Он чувствовал, что, попрощавшись с Адарисом и повернув назад, он навсегда закроет для себя что-то важное, оставит нереализованным подвернувшийся ему шанс. Чувствовал и хотел отдалить этот момент.
От площади кто-то уже успел протоптать тропинку в нужном направлении, и они могли идти плечом к плечу.
– Вы неспокойны, – вдруг сказал Адарис, не поворачивая головы. – Хотите, я дам вам на прощание хороший совет?