Время жить. Пенталогия
Шрифт:
– Почему вы считаете, что это сделали именно неведомые покровители СОП? У вас есть какое-то подтверждение?
– Какое еще подтверждение?! Я проработал со своим бывшим шефом полтора десятка лет и знаю его как… ну… этого самого! Он никогда бы не позволил себе уйти так– не подготовив преемника, не передав ему дела по всем правилам, даже не предупредив… Он просто лег на обследование в больницу на неделю, а вернувшись, сообщил, что немедленно подает в отставку по состоянию здоровья!
– Это официально. А как он объяснял свой уход в действительности?
–
– Но разве…
– Нет. Так это не делается. Если бы у него были противники, они бы на прошлых выборах поставили против него своего кандидата. Но ведь шефа переизбрали всего полгода с небольшим назад, и тогда не возникло никаких проблем. Вообще никаких! Здесь он всех устраивал, на городских выборах победили его друзья… Сейчас они шарахаются от меня как от заразного. Они уверяют, что для них эта отставка была такой же неожиданностью, как и для меня, и я им верю. Но они отстранились, они не знают, кто стоит за СОП, и пока не хотят с ним связываться.
– Прошу прощения, но если никто ни в чем не уверен и ничего точно не знает, почему отставку вашего предшественника так однозначно связывают с СОП? И если эти покровители так могущественны, зачем им нужен на должности районного префекта какой-то мелкий делец? Слишком сложная комбинация, чтобы быть правдоподобной.
– Давайте по порядку, а? Насчет СОП – просто логика. Их поддерживает кто-то со стороны, и моего бывшего начальника отправил в отставку кто-то со стороны. Чтобы сразу две силы с неясными устремлениями заинтересовались нашим Гамбруком… Простите, я в это не верю. Следовательно, логично предположить, что в обоих случаях действовали одни и те же люди.
– Допустим. Но зачем им нужен Хави?
– Не знаю. Это очень нервирует, не люблю иметь дело с непонятными вещами. Правда, у меня сложилось впечатление, что та сила, что стоит за СОП, в самом Хави не слишком заинтересована. Или не хочет раскрывать себя. Или… Не знаю. Его, во всяком случае, поддерживает только СОП и исключительно СОП, и это вселяет в меня определенную надежду.
– Что если вы победите, у вас не вырвут победу из рук?
– Именно! Иногда мне даже кажется, что этот таинственный некто просто следит за СОП и смотрит – справятся они или нет. И не станет переигрывать, если этот торговец водкой потерпит поражение. Надеюсь, я слишком мелок для него… Но вы обязательно покажите мне, что вы напишете. Лучше, если я вообще не буду фигурировать. Я знаю, кто вас читает, и не хочу торчать на виду, так спокойнее. Хорошо?
– Хорошо, – пообещал Билон, хотя теперь он был совсем не уверен, что вообще сможет собрать достаточно информации, чтобы хватило для статьи. Не говоря уже о том, что такую статью, скорее всего, не опубликуют.
Однако у него оставалось еще полтора дня, и он не собирался сдаваться. Отставного префекта звали Брук Меллин, и жил он на улице Адмирала Скайнирда на самой окраине фешенебельного пригорода Вейнсток. Поразмыслив, Билон решил нанести ему краткий визит.
Дверь Билону
– Господин Брук Меллин? – уточнил Билон.
– Он самый, – хозяин неприязненно смерил его взглядом. – Чем обязан?
– Майдер Билон, обозреватель газеты "Курьер". Я готовлю статью о выборах префекта в районе Гамбрук. Вы не могли бы прокомментировать ход предвыборной борьбы?
– Не могу, – хмуро сказал Меллин. – Я уже в отставке. Это меня больше не касается, и я не слежу за событиями.
Он сделал движение, чтобы закрыть дверь, но Билон опередил его.
– Скажите, а в чем причина вашей досрочной отставки?
В лице бывшего префекта что-то дрогнуло. Или это только показалось?
– Плохое здоровье, – наконец сказал Меллин. – И вы должны это знать.
– Однако ваш уход был таким скорым и неожиданным, что породил различные слухи…
– Это только слухи, – поспешно, может быть, слишком поспешно заявил Меллин. – В моем возрасте нет ничего удивительного в резком ухудшении здоровья. Как мне разъяснили, для его сохранения мне необходимо было покинуть выборную государственную должность.
Глядя на румяное толстощекое лицо Брука Меллина, трудно было поверить, что у него могли возникнуть проблемы со здоровьем.
– Прошу прощения, а что такого страшного нашли у вас врачи? – как можно более вежливо спросил Билон. – Если это, конечно, не тайна.
– Сердечную недостаточность, – отрезал Меллин и, бесцеремонно отодвинув в сторону ногу Билона, захлопнул дверь.
Майдер Билон был вынужден ретироваться, ни на шаг не приблизившись к решению загадки. Неприязненное отношение префекта к его вопросам могло объясняться как и стремлением что-то скрыть, так и обычной человеческой реакцией на беспардонное вторжение бестактного журналиста.
Билон уже даже не мог сказать, что именно он расследует. Он интересовался Дуганом Хави, а вместо этого ему все время упорно подсовывали отставку прежнего префекта, причем у него пока не было ни единого факта, подтверждающего связь между тем и другим. Билон чувствовал, что все больше запутывается, и в попытке добиться хоть какого-то прояснения он отправился в городскую администрацию, с начальником пресс-службы которой он неоднократно встречался в бытность репортером отдела городских новостей.
Начальник пресс-службы горадминистрации встретил Билона приветливо, но ясности не внес. Этими выборами никто здесь специально не занимается, немного удивленно говорил он. Да, конечно, восприняли их без особой радости: досрочные выборы – это лишние заботы, дополнительная нагрузка на бюджет района, различные расстройства управленческой вертикали и прочие неприятности. Отставка? Естественно, по состоянию здоровья, а что, были и другие версии? (здесь, по мнению Билона, он слегка переигрывал, демонстрируя свою неосведомленность). Конечно, он постарается раздобыть информацию о кандидатах. Скажем, через неделю. Или две. Что, через две недели уже выборы? К сожалению, раньше не получится. Мэрия готовит благотворительный концерт в пользу вынужденных переселенцев с Востока, и это отнимает слишком много времени. Кстати, не нужен ли свежий пресс-релиз по этому поводу?…