Время жить. Пенталогия
Шрифт:
– Рин!
– Линн Валькантис протянула ему большую кружку горячего лакина, особенно сладостную после трудного двухчасового перехода.
– Спасибо, Линн, - кивнул ей Линд, подвигаясь, чтобы дать ей место.
Сходство их имен - Рин и Линн - еще в дороге сделало их предметом добродушных шуток с немного фривольным подтекстом, хотя в их отношениях не было абсолютно ничего фривольного. Линн была идеальной напарницей - неприхотливой, выносливой, терпеливой, снисходительной к чужим недостаткам и, кажется, не имеющей никаких раздражающих привычек, но при этом как-то забывалось, уходило далеко
Немногословная и сдержанная Линн не любила рассказывать о себе, но во время дороги и длинных утомительных от ничегонеделания дежурств Линд несколько раз по старой журналистской привычке раскручивал ее на подробный разговор и теперь знал о ней довольно много.
Линн Валькантис было двадцать два года. Родилась и выросла она в южной земле Альмагордо, где ее отец служил в пограничных войсках, а мать, биолог по образованию, изучала флору и фауну Великой Южной Стены. Линн вначале тоже хотела пойти по стопам матери, но несколько лет назад, в одной из биологических экспедиций, в которой она участвовала в качестве лаборантки, ей довелось увидеть в горах заброшенный кишлак, все население которого больше ста лет тому назад вымерло от черной немочи. С тех пор Линн твердо решила стать врачом-эпидемиологом. Получив аттестат, она отправилась поступать в Галанский медицинский, где находилась самая известная в стране кафедра эпидемиологии. Не пройдя конкурс с первого раза, она год проработала санитаркой в больнице скорой помощи, но со второй попытки все же получила желанный студенческий билет. А несколько месяцев назад с такой же настойчивостью и целеустремленностью она поступила в отряд наблюдателей, став там единственной женщиной - полевым агентом.
С детства привыкнув к положению единственной или почти единственной девушки в чисто мужской компании, Линн умела поставить себя так, чтобы к ней относились как к равной, без всяких скидок и заигрываний. Она никогда не кокетничала и не пыталась привлечь к себе внимание, не пользовалась косметикой, одевалась всегда просто и практично и была совершенно равнодушной к темам, обычно вызывавшим живейший интерес у ее сверстниц, - нарядам, сплетням о знаменитостях и молодежным сериалам. Она-то и телевизор впервые увидела в десять лет, когда ее семья приехала погостить к родственникам, и, просидев перед экраном три дня без перерыва, полностью к нему охладела. Зато говорить с ней Линду было интересно: Линн многое повидала и много читала. Ее отец регулярно выписывал книги по почте, а в интернате, где она училась, была очень хорошая библиотека...
Ринчар Линд снова взглянул в трубу на застывший за стеклами линз пейзаж. Как он подозревал, эти полусуточные дежурства - плюс по два часа пути по бездорожью в одну сторону - являются для них с Линн не более чем тренировкой на терпение, настойчивость и усидчивость. Впереди их ждали еще три дневных дежурства, затем, после дня отдыха - шесть ночных, а после, очевидно, должен был прийти черед чего-то более занимательного.
Однако жизнь, как известно, часто вносит коррективы даже в самые продуманные и естественные планы.
– Рин, - Линн тронула его за рукав.
– Смотри.
Над плато появилась небольшая летательная машина пришельцев,
– Эй, филиты!
– услышал Линд голос электронного переводчика, усиленный микрофоном.
– Вы меня видите? Покажитесь! Не стреляйте, я хочу с вами поговорить.
– Нам и стрелять-то не из чего, - проворчал Линд, поднимаясь на ноги и раздвигая кусты.
– Ищите где-нибудь ровное место и садитесь, а то мне тут неудобно разговаривать, когда собеседник болтается где-то в воздухе.
Выбравшись из кабины летательного аппарата, пришелец оказался очень высоким, вернее даже, длинным, молодым и совершенно безобидным на вид.
– Старший офицер второго ранга Вуурм, научный департамент Космофлота, - кивнул пришелец, вернее, резко наклонил голову и тут же вернул ее в прежнее положение.
– Ринчар Линд, Линн Валькантис, наблюдатели, - представил себя и напарницу Линд.
– Что вы от нас хотите?
– Поговорить, - с энтузиазмом воскликнул пришелец.
– Я хотел бы задать вам несколько вопросов.
– Нам не о чем разговаривать!
– отрезала Линн Валькантис.
– Подожди, - остановил ее Линд.
– Может, он какой-то парламентер.
– Я не парламентер, я ученый, который... э-э-э... собирает сведения о различных народах.
– Этнограф, - подсказал Линд.
– Да-да! Я не воевал с вами, я только что прилетел. Я раньше изучал кронтов. Это такой народ, они живут на планете Кронтэа. Они немного похожи на вас, только ниже, без волос и с зеленой кожей...
"Я знаю, кто такие кронты", - хотел сказать Линд, но постеснялся. О своем знакомстве с Кеном Собеско и Гредером Арнингом он не рассказывал здесь никому, даже Линн, поскольку не хотел касаться некоторых связанных с этим знакомством обстоятельств. Да и услышать о чем-либо, как говорится, из первых уст было интереснее.
– ...Планета кронтов - одна из старых колоний Империи, - продолжал рассказывать пришелец.
– Мы ...э-э-э... присоединили...
– Завоевали, - громко поправила Линн.
– Да, наверное, завоевали ее... почти четыреста лет тому назад.
– Тогда почему вы до сих пор изучаете кронтов?
– удивился Линд.
– Ведь за это время вы могли бы узнать о них все.
Тиид мысленно улыбнулся. Он как раз хотел подвести филитов к этому вопросу, а они догадались сами. Очень хорошо!
– Э-э-э... Возможно, переводчик был не совсем точен. Или я употребил неправильное слово. Дело в том, что кронты около десяти лет тому назад восстали, и моя группа... э-э-э... группа, в которой я работал, изучала, насколько мы можем им теперь доверять. Или, может быть, мы обращаемся с ними слишком мягко... Понимаете? На наших планетах работает очень много кронтов, наверное, больше ста миллионов, и нам, конечно, очень важно знать, как заставить их лучше подчиняться.
– А сюда вы тоже прилетели, чтобы изучить, как заставить нас лучше подчиняться?
– в упор спросила Линн.