Время жить. Пенталогия

Тарнавский Виктор Вадимович

– Ваше высочество, это уже вопросы большой политики, - отрезал генерал.
– Вы не обладаете полномочиями, чтобы...

– Мои полномочия уступают только полномочиям самого Императора, - хладнокровно перебил его Кэноэ. Он уже закусил удила и мчался вперед, отключив все тормоза.
– И если я допустил ошибку в своих логических построениях, я буду нести ответственность лично перед Императором или, в крайнем случае, перед Председателем Совета Пятнадцати Оонком! Я не даю вам разрешения забрать филитов. Их судьба будет решаться на самой Филлине, о чем я немедленно отправлю соответствующий запрос! Вы свободны, ваше превосходительство!

Едва за кипящим от возмущения генералом

закрылась дверь, Кэноэ схватился за коммуникатор.

– Господин суперофицер третьего ранга!
– вызвал он начальника охраны Ровоама.
– Только что от меня вышел генерал третьей величины Ниорг. Приказываю со всем почтением задержать его и изолировать до нашего отлета с Тэкэрэо! Особенно следить за тем, чтобы он ни с кем не связывался!

Закончив разговор с Ровоамом, Кэноэ глубоко вздохнул, чтобы унять колотящееся сердце, и снова взял коммуникатор.

– Наарит, распорядитесь от моего имени, чтобы филитов сейчас же забрали с базы Звездной Гвардии и доставили на борт корабля "Всемилостивейший"! Прием посетителей закончен! Как только прибудет блистательная Кээрт, немедленно дайте мне знать!

А теперь можно положить коммуникатор и начинать сомневаться, правильно ли он поступил, или нет.

Закат медленно догорал в синеющем небе. Становилось прохладно, и Драйден Эргемар набросил на плечи Терии свою куртку.

– Если будет все хорошо, завтра в это время мы уже будем в космосе, - тихо произнесла Териа, прижимаясь к нему.
– Ты веришь в это?

– Пока не очень, - признался Эргемар.
– Вот когда нас завтра утром повезут на космодром, тогда поверю. И то, наверное, не до конца.

– А мне уже хочется домой, - Териа смотрела на угасающую зарю.
– Знаешь, как бывает, когда ты очень ждешь и никак не можешь дождаться... Драйден, у тебя там кто-то остался?

– Конечно!
– с некоторым удивлением сказал Эргемар.
– Родители, братья, наверное, еще несколько племянников и племянниц.

– А почему ты о них никогда ничего не рассказывал?!
– возмутилась Териа.

– Ну...
– Эргемар задумался.
– Наверное, потому, что мы вообще ни разу не говорили о своих семьях. К тому же, я... как бы так сказать... ушел из дома.

– Как это вышло?!
– вырвалось у Терии.
– Ой, извини, если тебе неприятно об этом вспоминать... Я не хотела...

– Нет, все нормально, - пожал плечами Эргемар.
– Просто так тогда получилось... Понимаешь, Тери, я вообще-то сельский парнишка. Мои родители были... ну, и сейчас есть... фермеры в дистрикте Ойдевиз. У меня два старших брата, я самый младший, так что меня всегда немного баловали. И не сильно ругались, когда видели, что я вместо работы сижу за книгами. Я очень рано научился читать и просил книги у всех соседей. Мне и самому кое-что покупали. А когда мне было десять лет, на наш луг сел самолет. Такой небольшой бипланчик, покрашенный в оранжевый цвет, с белой полосой. Я увидел его и заболел небом. Теперь я точно знал, что буду летчиком. Причем, не военным, мне почему-то хотелось летать именно на таких небольших самолетиках, чтобы с высоты можно было все разглядеть и садиться, где хочешь. Для этого надо было закончить школу, потом колледж, потом поступить в институт гражданской авиации... Родители, в конце концов, с этим смирились. А я и раньше учился хорошо, а теперь стал особенно стараться, чтобы окончить школу на отлично и получить стипендию.

А когда мне было пятнадцать, случилась катастрофа. За пару лет до этого отец взял один кредит - знаешь, такой хитрый трюк, когда сначала платишь совсем мало, а потом все больше и больше. Я, кстати, тогда предупреждал, что там что-то

нечисто, но кто будет слушать тринадцатилетнего пацана? В общем, денег стало не хватать, тем более, что старший брат недавно женился и у него должен был вскоре родиться ребенок. Отец потребовал, чтобы я бросил школу и начал работать. Сейчас я бы, возможно, понял его, но тогда ужасно возмутился и обиделся. Разругался со всеми, бросил все и ушел. Думал податься в город, там где-то устроиться на работу и одновременно учиться в колледже - ну, знаешь, такой совершенно нереальный план, какой можно составить только в пятнадцать лет...

Только до города я, к счастью, не добрался. По пути мне попался аэродром, точнее, испытательный центр фирмы "Канери". Она выпускала, правда, не самолеты, а вертолеты, но мне они понравились еще больше. В общем, я как-то упросил, чтобы меня взяли. Сначала просто на подай-принеси, потом стал что-то понимать. В семнадцать лет впервые поднял в воздух вертолет, а в двадцать получил свидетельство пилота-испытателя, правда, второго класса. А там я подружился с ребятами из конструкторского бюро, которые создавали те модели, которые мы испытывали и облетывали. Поначалу просто смотрел, а затем начал и сам немного разбираться в этих делах. Дилер Канери, владелец компании и главный конструктор, стал даже заниматься со мной. Он сам был самоучкой и, наверное, я ему чем-то приглянулся.

Мы даже договорились о том, что фирма оплатит мне обучение в Реперайтерском техническом университете, чтобы я после его окончания вернулся в конструкторское бюро, но в начале 69-го Канери умер. Нелепо и неожиданно, в неполные пятьдесят семь лет. Он всегда был поглощен только работой, за собой не следил, вот и запустил болезнь, пока не стало слишком поздно. А без него фирма не смогла выжить. Наверное, мы могли бы потрепыхаться за счет доводки прежних моделей, ремонтов, модернизации и всего такого, но на нас наехали "большие парни" из "Эрумы". Через несколько месяцев вдове Канери пришлось продать компанию той же "Эруме", пока за нее еще что-то давали. Испытательный центр расформировали, меня и многих других уволили, вот мне и пришлось податься в "Ренгер" простым пилотом. Я соглашался на самые дальние экспедиции, мечтал скопить денег, чтобы все же пойти учиться на авиаконструктора. И знаешь, если бы не пришельцы, наверное, этой осенью действительно смог бы поступить в университет...

– А чем ты думаешь заняться после возвращения?
– спросила Териа.

– Пока не знаю, - пожал плечами Эргемар.
– А что, у тебя есть предложение?

– Есть, - кивнула Териа.
– Только давай я сначала расскажу тебе о себе. Меня принцесса Кээрт отругала за то, что я до сих пор многие вещи от тебя скрываю.

– А ты, правда, из знатной семьи?
– немедленно поинтересовался Эргемар.

– Правда, - печально усмехнулась Териа.
– Трентоны - это старинный аристократический род. Мой дед был губернатором провинции, потом заместителем министра внутренних дел. А отец - майором гвардии. Он погиб на войне, когда мне было четыре года. Я почти и не помню его, в памяти осталось только одно-единственное воспоминание: он подбрасывает меня в воздух, а мне весело. Я смеюсь, он тоже смеется...

Териа негромко всхлипнула, и Эргемар обнял ее, прижимая к своей груди.

– Спасибо, Драйден... Но давай я дорасскажу. Второй мой дед был императором.

– Каким императором?!
– сразу не понял Эргемар.

– Баргандским. Который Зинес VI. Мою маму звали принцесса Тили, она была его младшей дочерью.

– Так ты тоже принцесса?!

– Нет, - Териа покачала головой с легкой улыбкой.
– Только леди. У нас титулы передаются по мужской линии.