Врун и Мышонок
Шрифт:
Через несколько минут в камеру проник Мышонок.
— Ты что, сдрейфил, напарник? Зря! Ты теперь такой же худыш, как я. Пусть не мышь, но летучая мышь точно. А лодку нашу я увел прямо из-под носа фараонов! — мальчишка рассмеялся, но тут же умолк, опасливо косясь на дверь зелеными глазами.
Бывший бродяга не признался мальчику, что его по-любому освободят, ведь он теперь не изгой, а богатый помещик. Ведь это так здорово — спуститься с башни, словно пират или благородный разбойник! Как в приключенческих
Мешочек с золотом, переданный нотариусом, превратился в клад, найденный в камере, не зря же его звали Врун. Мышонок смеялся, от восторга по-щенячьи повизгивая.
Мужчина довольно ловко спустился первым и ждал мальчика, придерживая веревку.
Внезапно откуда-то со стороны моря раздался негромкий хлопок. На камни упал, звякнув, портсигар. Он раскрылся и развалился на две половинки, сверкая в алом закате.
Антуан почувствовал на лице теплые капли. Нет, не дождя — крови. Врун поднял голову и… не увидел ничего. Веревка по-прежнему вздрагивала.
Вскоре зашуршала галька, и невидимый Мышонок всхлипнул уже совсем рядом.
— Эй, Врун, помоги! Мне рано умирать! Я еще хочу спросить должок с Пику.
Антуан кинулся к портсигару и, опустившись на колени, попытался соединить две половинки. Увы, его усилия были тщетны. Тогда он засунул сломанную вещицу в карман и поспешил к мальчику. Нащупал худое тельце прямо под привязанной к камню веревкой, поднял на руки и зашагал к лодке. Вдали шел под парусами корабль береговой охраны. Оттуда больше не стреляли, видимо, не сомневались, что мальчик упал на камни и разбился.
Врун посадил напарника на скамью и всю дорогу до порта, сдерживая слезы, спрашивал:
— Ты здесь, Мышонок?
— Да здесь я. Ты что, меня не видишь? Прекрати, Врун, это уже не смешно! А ведь на мне все опять зажило, как на собаке. Вот я везучий, даже пуля не берет!
***
Антуан вернулся в отчий дом ждать матушку. От нее приходили краткие телеграммы, но кругосветное путешествие никак не заканчивалось: то карантин, то благотворительность задерживали ее в очередном порту мира.
Почетное место среди трофеев славных предков, рядом с орденами и пистолями, занял раскрытый портсигар, так и не желавший закрываться. Глупый маленький Мышонок, до сих пор не материализовавшийся, бродил по богатому поместью и мешал Вруну читать книги у камина. А потом исчез.
Антуан до ночи скакал по полям и дорогам, звал друга. Наверное, это было странное зрелище, никто из крестьян не понимал, какого Мышонка ищет господин. Ну да он всегда был странным.
Однажды бывшему бродяге
Вдруг рядом раздался такой узнаваемый смех Мышонка. Мальчик хохотал так, что Врун даже испугался за его рассудок.
— Вот так же горела мансарда Пику, — сквозь хохот проговорил воришка. — А сам он выбросился из окна и полетел вниз пылающим факелом. И это справедливо: он на своей шкуре понял, как умирали его напарники.
— Я думал, ты уехал грабить герцога, — пошутил Врун.
— Да зачем мне золото, если есть верный друг и дом? А большего и не надо. Если только немного волшебства из твоих сказок, чтобы снова стать видимым.
— Ты больше не покинешь меня? — Антуан виновато улыбнулся. Протянул руку, пытаясь коснуться напарника, но ощутил лишь пустоту. Мышонок сам взял его за руку и повел к дому.
Вскоре Антуан научил невидимого Мышонка читать, и теперь им было о чем поговорить и длинными зимними вечерами, и во время летних прогулок по полям.
Мальчик рос, и Врун, не задумываясь, поменялся бы с Мышонком жизнями. Но небо осталось глухо к его мольбам.
В один из промозглых осенних дней, когда дождь лил не переставая ни на минуту, к усадьбе подъехала карета. Бывший бродяга в этот момент сидел в кресле и сочинял сказки.
— Мадам Анна! — провозгласил слуга.
Как оказалось, это вернулась мама Вруна.
— Где ты, мышонок? — позвала она. — Как долго я тебя искала!
Врун разбудил спящего друга и спустился вместе с ним на первый этаж.
— Мой мальчик, как ты вырос! — воскликнула леди и, шагнув навстречу Мышонку, обняла его.
— Я видимый, видимый! — обрадовался тот, и, вырвавшись из объятий, подбежал к зеркалу. Но то отразило лишь пустоту.
— Конечно, — улыбнулась женщина. — Я ослепла от слез, но любящее сердце не обманешь.
Мышонок, зарыдав, вернулся к несчастной матери и приник к ее груди.
— Отныне я никогда не оставлю вас, добрая леди! Я стану вашими глазами, вашим защитником, вашим… сыном, — еле слышно закончил он.
Громкий, будто раскаты грома, металлический звук потряс весь дом. Портсигар исчез, а Врун увидел, как стройный подросток в бархатном камзоле обнимает пожилую женщину.
— Мадам, это не… — попытался вмешался старый слуга. Но Антуан приложил палец к губам, запрещая тому открывать правду.