Всадник на белом коне
Шрифт:
Итан помрачнел, плотно сжал губы, а затем неохотно произнес:
– Смотри сам.
На экране тут же возник аэр, летящий низко над усыпанной щебнем и песком буро-рыжей равниной. Фрэд в который раз поразился тому, что жиденькая марсианская атмосфера все-таки способна поддерживать довольно-таки массивную флаинг-машину. Тем более, перегруженную. Правда, не стоит забывать, что аэр снабжен парой невероятно огромных, раскинутых в стороны крыльев... и тем не менее. Выглядит экзотично. Словно чайка над песчаными волнами абсолютно сухого моря.
Фрэд некоторое время полюбовался на великолепного
– Ну, и для чего ты демонстрируешь мне это фото? Что я, летящих аэров не видел?
Голос невидимого Итана тут же ответил:
– Это не фото. Это видео. Смотри внимательней.
Только теперь Фрэд заметил, что под днищем зависшей в полной неподвижности машины стремительно проносятся струи гонимого ветром песка и пыли.
– Какого черта? – ошеломленно произнес он. Где-то рядом потрясенно ахнула притихшая Алина.
– Ни вперед, ни назад, – мрачно прокомментировал Итан. – Словно вмерзли в невидимую глыбу льда. Расстояние до города около двадцати семи километров по прямой.
– Связь с ними есть?
– Есть. Только звук я включать не буду, даже не проси.
– Настолько плохо?
Итан промолчал.
– И что, в самом деле ничего нельзя сделать? Никогда не поверю.
– Ничего, – угрюмо сказал Итан, вновь появляясь на экране. – Даже добраться до них никак не получается. Что-то вроде силового барьера... или очередных шуточек с пространством и временем. Считайте, крупно повезло, что вас не было на его борту.
«Еще неизвестно, кому больше повезло, – невольно подумал Фрэд. – У нас тут тоже... полная неопределенность с перспективой близкой реинкарнации.»
– Вот еще один интересный снимок, – сказал Итан. – Думаю, вам понравится.
Его лицо снова исчезло, заместившись изображением буро-рыжей марсианской равнины, снятой, по-видимому, с огромной высоты. Фрэд мгновенно узнал гигантский конус горы Олимп в правой части экрана. А левее него... Светлое овальное, почти круглое, образование, целиком накрывшее равнину Элизиум с одноименной горой, Амазонию и большую часть Аркадии. Вызывавшее устойчивую ассоциацию с растекшимся по поверхности не до конца пропеченным блином. Даже точки лопнувших пузырьков просматривались на редкость отчетливо. Из-за своих непомерных размеров явление выглядело абсолютно нереальным.
– Узнал? – лицо Итана вернулось на экран. – Снимок с Фобоса. Темпор-объект во всей красе, точно такой же, как на Япете, только существенно больше. Ага, вижу, что узнал. Вот и местный магистр Ордена с первого же взгляда понял, с чем теперь придется иметь дело. А уж когда до него дойдет информация о вас... а она обязательно дойдет...
Итан безнадежно махнул рукой.
– Что ты предлагаешь? – спросил Фрэд.
Лицо на экране приобрело задумчивое выражение. Несколько мгновений истекли в тяжком молчании, а потом Итан сказал:
– Ничего не могу придумать. Но одно я знаю точно. В город вас не пустят, даже если удастся разобраться с барьером, в котором завяз аэр с вашими коллегами. И это еще в лучшем случае.
– А в худшем? – спросил Фрэд. Так, исключительно для проформы. Ответ он прекрасно знал.
Итан промолчал и отвел взгляд.
– Ладно, – сказал Фрэд. –
Итан кивнул и исчез с экрана.
В кресле едва слышно всхлипнула Алина.
Стрельба по живой мишени
Молчание явно затянулось. Фрэд, дежуривший у пульта, с растущим беспокойством поглядывал в сторону Алины, расположившейся в кресле у самого окна. Девушка неотрывно глядела в белую облачную муть и не выказывала никакого желания к дальнейшему общению.
«Столько событий разом, – сочувственно думал бывший пилот и несостоявшийся десантник. – Не всякий выдержит. Что ни говори, а она у нас просто молодец, другая на ее месте уже давно закатила бы истерику. А Алина всего лишь сидит тихо, словно мышка, и глядит в клубящуюся стену так, словно там ей демонстрируют нечто невероятно захватывающее и интересное. Прямиком из концертного зала где-нибудь в Лоуэлл-сити. Вот только меня столь невероятное спокойствие отчего-то не только не радует, а совсем даже наоборот. Что-то неестественное просматривается в полном отсутствии реакции на внезапно вскрывшуюся до крайности неприятную истину. Как бы не сорвалась и не натворила непоправимого...»
– Ты как? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал как можно естественнее.
Девушка даже не пошевелилась, хотя было очевидно, что она прекрасно расслышала вопрос.
«Совсем плохо,» – подумал Фрэд.
Он подавил тяжкий вздох и поднялся с кресла.
– Я в порядке, – вдруг произнесла Алина на удивление ровным голосом. – Не волнуйся, истерики не будет.
«Что ж, успокоила, – Фрэд вздохнул с облегчением. – Похоже, она действительно держит себя в руках. А что до ее молчания... Настроение и в самом деле такое, что хоть прямо в петлю. Я бы и сам сейчас предпочел никого не видеть и не слышать. И без того тошно. Но, к сожалению, уединение в нашем положении – непозволительная роскошь. Вернее, гарантированный способ сойти с ума.»
Он решительно подтащил второе кресло поближе к окну и устроился рядом с Алиной.
«Предаваться унынию, так уж вместе.»
– Я не хочу провести остаток жизни в полном одиночестве на этой долбаной буровой, – внезапно сказала она, не поворачивая головы. – Скажи, они вправду за нами не прилетят?
«В одиночестве... – подумал Фрэд. – А я, стало быть, уже не в счет? Ладно, можешь не волноваться, досаждать тебе я намереваюсь не слишком долго. Просто потому, что на отпущенную экзотам многосотлетнюю жизнь здесь попросту не хватит ни воздуха, ни продуктов. Все закончится гораздо раньше.»
– Думаю, нет, не прилетят, – ответил он. – Ты же сама видела... барьер... Скорее всего, он полностью изолирует темпор-объект от внешнего мира. Трудно предположить, будто его воздвигли исключительно для того, чтобы помешать Кевину Янгу добраться до Лоуэлл-сити. Так что расслабься: до тех пор, пока светлые головы не придумают, как его снять или обойти, мы остаемся в абсолютной недосягаемости как для гипотетических спасателей, так и для адептов Ордена, что гораздо важнее.
Алина снова надолго замолчала. Лицо ее напоминало застывшую, хотя и удивительно прекрасную, маску.