Всадник на белом коне
Шрифт:
Увы, первый же взгляд на монитор, демонстрирующий коридор по ту сторону входной двери, напрочь избавил меня от иллюзий и вынудил разблокировать замок. Правда, не сразу — перед тем, как впустить в квартиру Алексея Алексеевича, я не очень стремительно метнулся в кухню и отправил расслабившихся красоток одеваться.
Переступив порог и поздоровавшись, Горин заинтересованно повел носом и вопросительно выгнул бровь.
— Пироги. Осетинские. Поделимся… — начал сообщать я, реагируя на каждое следующее шевеление последней. — Во-первых, для вас не жалко, а, во-вторых, мы сильно переоценили свои силы
«Генеральный спонсор» явно обрадовался, в темпе разулся, влез в домашние тапочки и рванул на запах. Оказавшись в одном из самых уютных уголков квартиры, упал в свободное кресло, дождался моего появления и спросил, нет ли у нас черного чая. А через пару минут, насыпав в здоровенную кружку аж четыре ложки сахара, переложил на чистую тарелку добрую четверть пирога, откусил приличный кусок и зажмурился от удовольствия!
— Последний раз ел в половине восьмого утра, так что голодный, как собака! — признался он, проглотив следующую порцию и запив ее парой глотков напитка, от сладости которого должно было слипнуться все и вся. — А твои красотки, наверное, наводят марафет?
— Сейчас будут… — сообщил я, услышав отдаленный шелест задвигаемой дверцы гардероба.
«Красотки» нарисовались возле нас меньше, чем через полминуты, обменялись с Гориным приветствиями и засуетились — притащили ему мясную нарезку, сыр, два вида варенья, столовые приборы, салфетки и т. д. Закончив метаться между шкафами, холодильником и столом, чинно опустились на свои места и включились в легкий застольный треп ни о чем, который начал и поддерживал Алексей Алексеевич. Благо темы поднимались интересные, а работодатель был настроен более чем благодушно и выказывал интерес к нашим мнениям.
Переход беседы на серьезные рельсы произошел сразу после того, как от предпоследнего пирога остались одни воспоминания — аккуратно положив вилку с ножом на пустую тарелку, наш ночной гость вытер губы салфеткой, зачем-то скатал ее в трубочку и повернулся к китаянке:
— Джинг, я приношу тебе искренние извинения за сегодняшний инцидент в «Европейском» и обещаю приложить все усилия для того, чтобы подобное больше не повторилось!
— Алексей Алексеевич, вашей вины в этом инциденте нет — это не первая попытка моего похище-…
— Прости, что перебиваю, но с тех пор, как ты работаешь на меня, я несу ответственность за все, что с тобой происходит.
Линь тут же оказалась на ногах и сложилась в поклоне глубочайшего уважения:
— Ваша позиция достойна восхищения. Но извиняться не за что — Настя с Денисом не дали похитителям ни единого шанса!
Горин попросил ее сесть и больше не вскакивать, дождался, пока она опустится в кресло, и криво усмехнулся:
— Анастасия Олеговна и Денис — это самый последний рубеж обороны, и к ним у меня претензий нет. А два предыдущих, грубо выражаясь, лоханулись — не обратили внимание на появление стороннего интереса к твоей персоне, не срисовали слежку и так далее. Впрочем, это внутренняя кухня, и в подробности процесса я вдаваться не буду. Скажу лишь, что все виновные уже получили по шапке, а сейчас я собираюсь восстановить справедливость.
После этих слов он положил на стол кредитку и пододвинул ее к Джинг:
— Тут компенсация за испытанный стресс. Купи себе
— Алексей Алексеевич…
— Джинг, Анастасия Олеговна с Денисом в защитницах не нуждаются. Даже в таких прелестных и боевитых, как ты: я по достоинству оценил то, что они для тебя сделали, просто перечислил их премии на уже имеющиеся счета.
— Поняла. Извините за горячность. И большое спасибо как за заботу, так и за будущий подарок.
— Ничего страшного. Пожалуйста! — в ее же стиле ответил Горин и перешел к следующему вопросу. На этот раз посмотрев на меня: — Денис, твоя предусмотрительность дала результаты — поломанный тобой мужик оказался командиром группы, решившим гарантированно вывести из игры «единственного бойца» в вашей компании! Так что твоя напарница положила тех, кто не знал ровным счетом ничего, а ты подал нам на блюдечке с голубой каемочкой единственного человека, через которого можно было добраться до заказчика. Кстати, удар в челюсть получился зачетный — я до сих пор умираю со смеху!
— Простите? — осторожно сказал я, надеясь узнать, что смешного было в этом ударе.
Алексей Алексеевич явно ждал чего-то подобного, так как заранее расплылся в ехиднейшей улыбке:
— Парни, обыскивавшие этого красавца, нашли сразу три микро-ампулы с очень хитрыми составами. Первый мог отправить его в летаргический сон, идентифицируемый, как смерть. Второй — в кому с возможностью быстрого отката к нормальному состоянию при наличии соответствующих средств. Третий — на практически мгновенное свидание с предками. Однако прокусывать эти самые ампулы оказалось нечем, так как твоими стараниями прокусывалка превратилась в хлам!
— Я сильно торопился. А он мешался под ногами… — ухмыльнулся я.
— Да, я видел. И даже отправил записи с камер ресторана пиарщикам. Правда, фрагмент, на котором видно твое лицо перед началом атаки, распорядился стереть к чертовой матери даже в исходниках.
— Почему? — заинтересовалась Кравцова.
— Денис слишком профессионально изобразил патологического труса, и демонстрация этой части ролика вне контекста гарантированно разрушит даже самый идеальный имидж. Кроме того, тщательный анализ тайминга действий Чубарова за эти несколько секунд однозначно вызовет нездоровый ажиотаж у тренерских штабов его будущих противников.
— Черт, а я бы посмотрела… — мечтательно вздохнула она, не нашла взаимности и изобразила жуткую обиду. Но Горина это не проняло — допив вторую кружку чая, он откинулся на спинку кресла и снова обратился к Линь:
— Как ты, наверное, догадалась, уродца, вырубленного Денисом, уже допросили и выбили из него информацию, позволяющую выйти на заказчика. Для окончательного решения проблемы с этим любителем отжимать чужих специалистов и воспитательных бесед с остальными заинтересованными в тебе лицами моим людям понадобится порядка трех недель. Все это время тебе придется жить чуть менее свободно, чем сейчас. То есть, передвигаться между этим жилым комплексом и «Атлантом» только в машинах с затемненными стеклами, перед каждым выездом в город ставить в известность усиленную группу сопровождения и отказаться от посещений каких-либо увеселительных заведений.