Всадники Апокалипсиса. 1 часть
Шрифт:
Мария ума не могла приложить, почему ее видение до сих пор упорно молчало, глядя на эту безумную девушку. От нее веяло злобой, завистью, холодом и потерей.
Холодная сталь обожгла горло, Мария не готова была умирать. По крайней мере, сейчас.
– Будь добра, объясни мне, что приключилось сегодня утром? – пожелтевшие зубы «подруги» нехорошо промелькнули в лунном свете. – Не хочу умирать, не узнав причины.
– Тебя послали в Париж в качестве воспитательницы маленького лорда Эстиана. А ведь многие монахини предлагали мою кандидатуру, отец Август, однако, выбрал тебя.
– Могла бы сказать, - вложив в голос как можно больше безразличия, ответила Мария. – Я бы не стала препятствовать твоему желанию, раз оно столь велико. Мне не особенно хотелось стать гувернанткой у вшивого лорда-щенка. Лучше уж остаться здесь и служить Господу, - пожала плечами девушка. – Ты бы уехала и мы могли никогда больше не встречаться, - похоже, речь прозвучала не столь убедительно, потому как пухлое лицо исказила маска ненависти. – Убив меня, ты сделаешь в своей жизни неисправимую ошибку. Столько лет посвятить служению Бога и ради чего? Ради одного из самых жалких грехов? Гордыня, Аннета, гордыня… - Мари устало откинулась на стену и посмотрела на нее спокойным, уверенным взглядом. – А теперь решай. Что тебе дороже: месть или светлое, безоблачное будущее?
Аннета поджала губы, задумавшись. Видимо, рассудок начал возвращаться к ней, Мари бы нисколько не удивилась, если бы она тут же пала перед ней на колени, горестно моля о прощении.
Однако, кажется, у девушки оказались несколько другие планы. Она тяжело вздохнула, сделала вид, что отступает, ослабила хватку, но в ту же секунду отбросила нож и схватила Марию за шею. Вырываться было бесполезно, вес Аннеты во многом превышал ее собственный, поэтому кое-как изловчившись, Мари укусила бывшую подругу за палец и свалилась на скользкий холодный камень. Почувствовав, что не может двигать ногой, она тихо застонала. Неподалеку блеснула сталь. Аннета схватила ее за волосы и поволокла обратно к стене. Мария слабо сопротивлялась, понимая, что шансов на спасение у нее практически не осталось.
«Прощай мир, прощайте отец Август, матушка Франческа… и вы, родители, прощайте. Жаль, так и не удалось нам с вам свидеться…» - с грустью подумала девушка, но тут руки сами с собой почувствовали внезапный прилив сил. Они ощущали согревшийся в ладонях металл, сталь требовала крови, она буквально тянулась к обезумевшей твари, уже снова выхватившей ее за тонкую шею. Мария, словно во сне, обхватила кинжал двумя руками и что есть силы, запустила прямо в сердце… черное, поросшее пороками и местью, сердце…
– Сдохни… - прошептала она. Хватка на шее чуть ослабла, и Аннета покачала головой в неверии.
– Что это? Ты меня убиила? Я затащу тебя собой в Ад! – закричала она.
Мария уже не ведала, что творит. Тело работало как механизм. Удар. Удар. Еще один. Кровью опалило все ее сознание, черный плащ делал ее похожим на предвестника смерти – ворона. Продолжая стоять на коленях, склонившись над трупом некогда лучшей подруги, она продолжала исполнять хаотичные движения, потому как глаза Аннеты были все еще открыты, а губы, по которым стекал сгусток темно-вишневой крови, изогнуты в усмешке. Казалось, бес все еще жил в этом теле и не
Наконец, обессилев, Мария упала рядом с мертвой подругой. Ее плащ насквозь промок кровью.
– Дождь, дождь… очисти меня, очисти от всей грязи, боли… Господи! – вскричала она, уже никого и ничего не видя, слезы смешались с дождем, молния, кажется, ударила возле тела. – Омой мой грех, пусть она останется здесь! С ней!
Но кровь все растекалась, растекалась… не хотела исчезать… раствориться в чистой воде…
Она устало закрыла глаза и последнее, что почувствовала – это сильные руки, которые подняли ее и куда-то понесли.
Первое, что почувствовала Мария, придя в себя – это тепло. Укутанная бесконечным числом одеял, лежа на мягкой высокой подушке, она чувствовала себя больной. Девушка открыла глаза и с удивлением обнаружила напротив себя сидящего на ветхом, пошатанном стуле Эдварда Морта. Он задумчиво курил свою трубку, пуговицы на пиджаке были расстегнуты, волосы взлохмачены – весь его вид был настолько чужероден и комичен в этой простенькой обветшалой комнатке, что захотелось громко рассмеяться.
– Господин Морт… - тихо произнесла девушка, привлекая к себе внимание. Однако Эдвард будто не заметил тонкого, срывающегося голоса несчастной. Она повторила свою попытку, но вновь наткнулась на глухую стену. – Мне приснился ужасный сон. Господи, самый страшный грех… все было настолько правдоподобно…
Морт резко вскинулся и отложил трубку в сторону.
– Расскажите, - произнес он спокойно. Его нисколько не беспокоила сложившаяся между ними неловкая ситуация. Завеса, отделявшая их, уже спала, Мария не пыталась скрыть свои шрамы. Однако, девушке, готовящейся принять обет безбрачия, не престало столь спокойно и мило беседовать с едва знакомым человеком мужского пола, особенно таким привлекательным и, Мария наконец призналась себе, демонически манящим.
– Меня хотела убить лучшая подруга. Она обманом заманила меня на старую Башню, ведь каждой сироте безумно хочется узнать тайну своего рождения. С каким пылом они рвутся к ней и все ради того, чтобы потом разочароваться в родителях или предаться унынию, уповать на столь несправедливую судьбу.
– Счастливых концов в этих историях маловато, - усмехнулся Морт. – Ну, так и что же Вы сделали с подругой? – Морт откинулся назад и начал неспешно разминать шею.
Мария сглотнула. Ей было стыдно произносить правду, пусть это сон, но и там ее не покидал разум, а значит, был выбор, и она сделала его.
– Я ее убила. Пришлось защищаться и… мне ничего не оставалось, как зарезать ее. Нож был в крови, она тихонько капала с лезвия, орошая пол… постепенно пятно росло, я никогда такого не видела – лунное сияние освещало кровавую гладь… - Марию затрясло от воспоминаний. – Потом я лежала там, в этой самой кровавой луже в беспамятстве, повторяла имя Господне, меня подхватили чьи-то руки. Мне кажется это были ангелы, - взволнованно выдохнула Мария. Конечно, этот месье лишь рассмеется над ней, верит ли он вообще в Бога?