Всадники. История Адама Борута
Шрифт:
– Граф! Прошу прощения, но новости очень важные...
– Слышал уже. Князь у меня еще ответит, почему не поставил в известность... Ну разбили они этих разбойников, деньги здесь, чего панику то устраивать? Знаю я уже все! Отдохнуть не дают! Скучно мне здесь, Витред.
– Граф! Послушайте!
– Витред, а где баронесса?
Людвиг отхлебнул из кубка и уставился в окно с таким бессмысленным выражением лица, словно ответ на вопрос его нисколько не волновал.
– Граф, - в голосе Витреда послышалось отчаяние, - прилетел почтовый голубь, ваш
– Ну что там?
– Снова перебил Людвиг, даже не обернувшись.
– Он в плену.
На некоторое время в покоях воцарилось молчание, стало слышно, как потрескивают в камине дрова, вспыхивая разноцветными искрами. Граф любил смотреть на огонь и камин горел с утра до ночи, не смотря на то, что было тепло и надобности в нем не было никакой.
– Что, - прошептал юноша, наконец подняв на старого камердинера полные недоверия глаза. В этот момент он показался таким растерянным, что Витред ощутил к нему нежность, какую не испытывал уже давно, пожалуй, с тех пор, когда Людвигу исполнилось четыре года.
Но уже через несколько мгновений, граф отшвырнул кубок, с глухим стуком ударившийся о камин, и заорал:
– Что ты сказал?
– Войско герцога разбито, сам он взят в плен, а может и...
– Не смей говорить, что он убит, - крикнул Людвиг, почти срываясь на визг.
Витред печально покачал головой:
– Я сам верю в лучшее.
– Мне плевать, во что ты веришь! Мой отец жив! Что ты встал! Срочно - собирай всех. Мы уезжаем из этой дыры! Сегодня же. Предупреди баронессу, дозорных, ньердов.
– Но, господин граф, кто же останется в замке. Ведь ваш отец поручил вам...
– Твое какое дело. Пошел вон, делай, что я говорю и предоставь мне самому решать, что я должен делать.
Витред стремительно вышел, понимая, что Людвиг очень расстроен. Он рос испорченным мальчишкой, но отца своего почти боготворил. Может от того, что у герцога никогда не хватало времени на сына. Еще и поэтому, Витред всегда жалел мальчишку.
Сейчас он посчитал, что молодой граф прав. Надо было ехать, может что-то удастся сделать, как-то спасти герцога. И чем быстрее они уедут, тем лучше. Только надо спешить. Вечер еще не скоро, но не хотелось бы выезжать ночью.
Лизи, которую он встретил, направляясь вниз по лестнице, приняла новость спокойно, бросилась сообщить об отъезде баронессе чуть ли не с радостью. Отто Штадель тоже был не так удивлен отъездом, как вестью о пленении герцога, он отдал Витреду честь и сказал, что их сборы займут не больше двух часов. Вождь ньердов, Бьерн, выслушал Витреда прищурившись, молча кивнул и сказал, после небольшого раздумья:
– Раз это приказ графа, мы едем с ним.
Следующей заботой камердинера было сообщить обо всем князю. В коридоре он столкнулся с проповедником, который преградил ему путь, требуя сказать, что происходит. Услышав короткий отчет, Кристоф напористо заявил, что графа не бросит и поедет с ними.
– Так собирайтесь, - раздраженно ответил Витред, - у вас два часа.
– А как же обед?
– Либо обедайте, либо собирайтесь,
На этом они и разошлись.
Витред поспешил в комнату князя, чувствуя с некоторым отчаянием, что времени не хватает, чтобы все успеть.
Князь лежал на широкой кровати с перевязанной головой и похоже дремал. Услышав свое имя, он однако сразу открыл глаза и даже сел на постели. Известие о пленении герцога он принял спокойно, быстро задав несколько вопросов.
– Значит, уезжаете, - задумчиво проговорил он.
– А вы князь? Разве не поедите с нами?
– С грустью спросил Витред.
Борут отрицательно покачал головой и улыбнулся:
– Я остаюсь в этих горах, не беспокойся обо мне, мой друг, я сумею позаботиться о себе. Лучше иди собирайся. Я понимаю, что у графа вся надежда на тебя.
Витред ушел в некотором смятении. Когда спустя час, он зашел к графу, чтобы доложить, что почти все готово, он застал его сидящим за столом. Людвиг что-то писал на большом листе, периодически останавливаясь и покусывая перо.
Услышав, что вошел Витред, он не оборачиваясь, приказал:
– Найди князя. Мне нужно поговорить с ним. Да нет, не прямо сейчас, сначала собери мои вещи и не забудь про золото. Я еще не дописал, так что князя позже.
Еще через полчаса двор наполнился людьми, лошадьми, всеобщим гомоном. Дозорные и их семьи с растерянностью оглядывались по сторонам - покидать стены, ставшие родными им было нелегко.
Граф, прислонившись к окну, несколько секунд смотрел на них, потом обернулся к открывающейся двери.
– Баронесса готова?
– отрывисто спросил он.
– Да, уже спускается во двор, - отвечал Витред, - все готовы, обе телеги погружены. Все ждут вас.
– Подождут. А где князь?
– Уже идет. Будет с минуты на минуту.
– Хорошо. Налей-ка мне еще вина.
– Но граф...
Людвиг посмотрел на него с усталой усмешкой:
– Не спорь, Витред. Видит Бог, что для меня это нелегко. Ты-то должен понимать.
Какие-то серьезные и спокойные интонации его голоса произвели впечатление даже на старого слугу. Сейчас он так был похож на своего отца, что что-то защемило в груди управляющего, так недолго находившегося в этой должности. Он, не возражая больше, налил в кубок вина и поднес графу. Людвиг задумчиво поглядел в кубок, зачем-то поднес его к носу и вдохнул аромат, только после этого отхлебнул большой глоток.
В тот же момент раздался короткий стук в дверь и на пороге появился князь.
Граф кивнул Витреду и тот молча вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Адам проводил его взглядом и спокойно взглянул на Людвига, белая повязка на голове князя делала его лицо еще более смуглым.
– Ты меня звал, Людвиг?
– Спросил Борут совершенно бесстрастно, лишь на мгновение задержав взгляд на кубке в его руках.
– Да, князь. Не предлагаю вам сесть, уже тороплюсь, но разговор у меня к вам очень важный!
– Официальный тон Шлосенберга заставил и Борута перейти на 'вы'.