Всё Что Есть Испытаем На Свете

Отян Анатолий

Выкопали мы неразорвавшийся.стопятидесятимиллиметровый неразорвавшийся снаряд. Я позвонил в военкомат, чтобы они его забрали, но мне там дежурный ответил, что все сапёры находятся на разминировании и прислать некого. И сказали мне перенести снаряд в тень, накрыть чем-то, а они за ним приедут. Я дал команду разнорабочим перенести снаряд, но один из них, пьянчуга Иван

Иванович сказал: "Сам пэрэносы. А я щэ пожиты трошкы хочу" Мне не раз приходилось брать в руки неразорвавшиеся боеприпасы, но сейчас захотелось сохранить имидж начальника, и я предложил другим убрать.

Но

никто, конечно, не боялся, но уже сыграло стадное чувство неповиновения, и все смотрели на меня, как я найду выход из положения. Я тогда спрсил Иван Ивановича хочет ли он выпить? Тот загорелся:

– А шо? В тэбе горилка е?

– Нет, я тебе отдельный наряд выпишу на двадцать пять рублей.

– Це дуже довго ждаты. Я зараз хочу. Давай зробым так. Ты мэни дай отш двш дощкы, и видпусты додому. Я пэрэнэсу снаряд, пиду продам дошкы, выпью и мы в розраахунку. Идэ?

– Идэ, идэ. Не напьёшься никак.

Все слушающие наш разговор засмеялись, подождали пока И.И. перенесёт и укроит куском рубероида снаряд и пошли работать.

Опять с этим тоже всё обошлось.

Но снаряд пролежал неделю, стройплощадка была маленькая, я его уже сам пару раз перекладывал, а сапёры не приезжали. Я звонил в военкомат, там всё обещали. Опасность состояла в том, что на стройплощадку могут забраться дети тогда… не хотелось даже об этом думать, так как я знал много случаев, когда погибали по несколько мальчишек сразу.

Я решил вывезти снаряд со стройки. Возил ко мне раствор, бетон и кирпич иодитель самосвала Вайсбург. Я знал, что он строит дом в районе Балашовки и предложил ему машину кирпича взамен того что он вывезёт снаряд на свалку, но закопает его там. Он с радостью согласился, набрал в самосвал песка, положил на него злополучный снаряд и вывез на свалку, где под многометровым слоем мусора он лежит до сих пор и, наверное, пролежит там ещё лет сто. Я, правда, опять рисковал, но в другом плане. Если бы Вайсбурга поймала милиция с ворованным нами обоими кирпичом, то здесь меня не спасло бы то, что я недавно окончил техникум. Срок мне грозил определённо. Но тут пронесло.

Нашему тресту не выделяли никакого металла, и снабженцы договорились в Кривом Роге на поставку проволоки "путанки".Она получалась как отходы при прокате её на станках. Это были запутанные клубки, куски из которых вырезались и молотками ровнялись на куске рельса. Из этих кусочков арматурщик вязал сетки для железобетонных плит перекрытия. Арматура для железобетонных монолитных балок сваривалась из кусков арматуры, что техническими условиями запрещено. Перемычки над окнами, где опираются балки, уложены из случайных металлических швеллеров и уголков. В одном месте опора их явно недостаточная, и я понимал, что так строить нельзя. Но меня заставляли: "Делай, что тебе говорят!" И всё тут.

Уверен, что ни в одной цивилизованной стране никто и никогда так не строил. А мы строили! Наше "АВОСЬ" выше нашего сознания и как не странно, иногда выносит. Стоит же Детская библиотека в Кировограде уже пятьдесят лет, авось ещё полсотни лет простоит.

Летом я посещал аэроклуб и в июле поехали в Киев на соревнования.

В

команду кроме прежних участников добавился Боря Чижов и дочь замполита, не помню её ни имени ни фамилии.

Я перед соревнованиями сделал всего в этом году пятнадцать прыжков, но несмотря на это в упражнении на точность приземления попал в двадцатипятиметровый круг, что было выше нормы мастера спорта по существующим тогда нормативам. В свободном падении у меня был тоже результат выше мастерского. Тогда и зародилось впервые честолюбивое желание стать Мастером спорта. Я видел, что это достижимо. Но такое звание присваивалось только при наличии не менее двухсот парашютных прыжков. Не знал я тогда, что через год нормативы поднимутся на такую высоту, что при той парашютной технике придётся так потрудиться, как я не трудился никогда.

А пока опять мы собирались на крыльце, и наш коллектив пополнился несколькими новыми персонажами, о которых хочу рассказать.

В первую очередь о двух ребятах, собиравших вокруг себя коллектив, главным образом потому, что они играли на гитаре и пели.

Песни, которые мы подхватывали. Песни были совершенно разной тематики. Но о песнях ниже.

Иван Чумаков, ниже среднего роста, с вьющимся русым волосом, симпатичным лицом героя украинских фильмов на многие годы стал главным исполнителем и аккомпаниатором наших, как сейчас говорят, тусовок. Главной и первой его песней, любимой нами, была песня "На толчке Одессы-града".

"На толчке Одессы-града

Шум и тарарам,

Продаётся всё что надо:

Барахло и хлам"

Эта песня была очень у нас популярной, и Иван исполнял её всегда.

Мы её знали наизусть, и она нам не надоедала. Эта песня известна всем, так как её позже во многих своих концертах исполнял Высоцкий.

Некоторые люди приписывают ему. её авторство Я так не думаю. Просто

Высоцкий взял чью-то песню и исполнял ёё. Я не слышал в записях его концертов, чтобы он объявил эту песню своей.

Другой Ивановой песней была "На катке" Иван её запевал, а припев мы пели хором. Приведу текст её полностью.

Бывать мне на катке, друзья,

Не приходилось никогда,

Но вот кричит жена: "Пойдём",-

И мы отправились вдвоём.

Припев:

Пошли кататься,

Вперёд, назад, Вперёд назад,

А я признаться, совсем не рад, совсем не рад,

Совсем не думал никогда,

Что попаду сюда и я.

Одели быстро нам коньки,

А мы стоим как дураки,

Шагов мы сделали пяток,

Я на ногах стоять не смог,

Я поскользнулся, полетел,

Своей ногой жену задел,

Мы оба грохнулись спиной,

Хватили так, что Боже мой.

Припев,

На крик жены и на мой стон

Несутся к нам со всех сторон.

Бежит сначала офицер,

За офицером инженер

И юнкер прётся во весь дух,

И все на кучу, бух да бух,

Вся куча вертится на мне,

А я на собственной жене.