Все, что она хочет на Рождество
Шрифт:
сейчас, посмотри, что ты сделала со своей жизнью. Если бы я нашел тебя, возможно у
тебя бы не было того, что ты имеешь сейчас. Я не могу жалеть об этом из-за тебя, знаешь?
Иногда судьба играет большую роль в отношениях. Может быть, я должен был разрушить
все это, для того, чтобы ты смогла стать знаменитой.
Она склонила голову набок.
— Это какая-то извращенная логика?
— Возможно. Однако это не оправдание. Все это моя вина. И я никогда не смогу
извиниться
еще жаль. Мне так жаль, что причинил тебе боль, и за то, что случилось с Амандой.
Райли увидела его в новом свете.
— Это бремя — тяжкий груз, который ты несешь.
Его губы изогнулись.
— У меня широкие плечи.
Ее глаза наполнились слезами.
— Мы оба потеряли так много. Время, друзей, людей, которых мы любили.
— Но ты не можешь изменить прошлое. Что есть, то есть, и мне приходится жить
с этим.
Она вздрогнула, понимая, что неважно, как сильно она хотела все вернуть, Итан
был прав.
Райли обняла его и прижала к себе, нуждаясь в том, чтобы подарить ему утешение
и прощение. И может быть, ей нужно было подарить и себе тоже немного покоя из-за всех
тех, кого она потеряла.
Итан обнял Райли, пока она плакала, и держал, пока она горевала по подруге,
которая у нее была и которую она потеряла. Он уже давным-давно выплакал все, что мог
из-за потери Аманды. Может, Итан никогда не любил ее, как муж должен любить жену,
но был хорошим спутником для нее, хорошим другом, и он никогда не чувствовал вину за
то, что спустя все эти годы все еще любит Райли, потому что, пока был женат на Аманде,
та была единственной женщиной в его жизни.
Может их жизни и не были идеальными, но Итан отдавал ей всего себя за то
время, что они были вместе.
И они вдвоем дали Зои лучшую жизнь, какую могли.
После того, как Райли выплакалась, он потянулся к бардачку и достал коробку с
салфетками. Она вытерла глаза, высморкалась и отбросила пальто в сторону.
— Теперь мне жарко.
Итан рассмеялся.
— Теперь чувствуешь себя лучше?
Райли кивнула.
— Извини. Я обычно не так драматична. Ты, вероятно, думаешь, что я этакая
«дива» из Нэшвилла, которая в порыве бросается и выбегает из дома, и о, Боже… — Она
подняла полные слез глаза к нему. — Что же твоя семья, должно быть, подумала обо мне?
— Вообще-то они подумали, что я придурок.
— Они так подумали? Почему?
— Потому что я тот, кто напал на тебя и сказал все те ужасные вещи. Моя мать
одарила меня своим коронным взглядом.
— Ужас. Только не этот взгляд.
— Да. Я понял, что сказал что-то не то, но ты уже убежала.
побежал за тобой, тебя уже не было. Черт, женщина, ты быстро бегаешь.
Она рассмеялась.
— Я бегаю для тренировки.
— Я зашел в дом, схватил свое пальто и тогда увидел твое, поэтому я взял ключи
и поехал искать тебя. Так что нет, моя семья не злится на тебя, они, как черти, злы на
меня. Поверь мне, я не спешу туда вернуться.
Райли откинулась назад на сиденье и почувствовала его руку опирающуюся там.
Сейчас она уже достаточно согрелась, и он мог передвинуться на свою сторону в машине,
но до сих пор не сделал этого.
Не то, чтобы она жаловалась. Она ощущала, что они, наконец, преодолели
огромную пропасть, что стояла между ними все эти годы, по крайней мере, единственное,
что она там оставила.
Райли отклонила голову назад и посмотрела в его глаза. Боже, она могла там
потеряться. Она провела последние десять лет, работая, и для какого-то серьезного романа
не было времени. Не могла выкроить время в своей жизни на поиски мужчины, потому
что сначала была убита горем из-за Итана, а потом вложила всю свою энергию в
построение карьеры. Ей никогда не хватало времени для любви, будь то при свете или
вечером. Писать о ней, петь — да. Найти ее — нет. И может быть, она боялась влюбиться,
потому что любовь может ранить.
С папарацци, отслеживающими каждое движение, ее жизнь была, как под
микроскопом. Она не могла представить, что ее личная жизнь будет рассматриваться так
же, как и ее карьера. Мужчины в ее жизни появлялись ненадолго, никогда ничего
долгосрочного.
Но здесь, в Дир-Лейк, время будто замедлилось за последние несколько дней.
Никто не следовал за ней, наверное, потому что поняли, что она какая-то скучная. И
действительно, что бы они увидели? Это было не так, как когда она была в Лос-
Анджелесе или даже Нэшвилле, где была возможность, что она пересечется с другой
звездой кантри-музыки или даже получится удачный ракурс с кино- или телезвездой,
которые могли вызвать некоторые слухи. Здесь же не происходило ничего особенного.
По крайней мере, для камер и печатных изданий. Но для Райли, которая
прислонилась к руке Итана, здесь было множество событий. Перемена во всех ее взглядах
произошла за считанные дни и часы.
Теперь что она должна думать? Все, во что она верила, как в чистую правду,
оказалось ложью. Старые обиды ушли, ее защитная броня сорвана, оставив ее
беззащитной и чувствительной, не знающей, что делать с чувствами, которые она прятала