Все, что вы хотели знать о королях, но не решались спросить
Шрифт:
За это время мой юный принц наверняка успеет заснуть и увидеть во сне, как он сам сидит на этом камне.
С XIII столетия все английские короли во время коронации сидели на Камне Судьбы, включая Елизавету II, сидевшую во время торжественной церемонии в Вестминстерском аббатстве в 1952 году на троне, в который вставлен Скунский камень.
Камень Судьбы — это попытка перенести традицию Иерусалима и царя Давида на Англию (подобно тому, как французы пытались сделать то же самое с помощью помазания своих королей миром Давида). Дело в том, что Давид — не только прообраз законного и угодного Богу царя, он — вообще прообраз царя, назначенного самим Богом на эту должность. Именно ему Бог обещал, что его дом будет господствовать до скончания времен.
Это объясняет, почему генеалоги при английском дворе с давних пор стараются
Правда, только при том условии, что и в дальнейшем английских королей будут короновать на Камне Судьбы… А с этим сейчас все обстоит не так уж гладко. Ведь с 1996 года Камень Судьбы больше не находится в Вестминстерском аббатстве! Пятнадцатого ноября 1996 года Тони Блэр сделал жест примирения с Шотландией, оккупированной вот уже несколько столетий, и в торжественной обстановке вернул его в Эдинбург. Что, естественно, сделало его в глазах англичан, почитающих традиции, предателем. Так как шотландцы мечтают однажды отделиться от Англии (а свой камень они уже вернули), вполне можно себе представить, что Елизавета II окажется последним с XIII века английским монархом, коронованным на Камне Судьбы. Кошмарный сон для английских монархистов. Без этого камня трон в Вестминстерском аббатстве — ничто, просто старый стул. Потому что англичанам и шотландцам безразлично, правдива или нет история о Камне Судьбы. Тут есть нечто относящееся и к легендам в следующей главе: важно не то, что произошло, а то, что в течение столетий было додумано. Внутренняя правдивость легенд сильнее, чем историческая достоверность.
Глава шестая. А ПОЧЕМУ, СОБСТВЕННО, КОРОЛИ НОСЯТ КОРОНУ?
Носить корону — какой ужас!
Чтобы как следует разобраться в этом важном вопросе теории государства, надо прочитать комикс «Тим и Штруппи» [4] . В «Скипетре короля Оттокара», например, журналист Тим и его терьер Штруппи спасают восточноевропейскую страну Силдавию от государственного переворота и диктаторского режима. Основная цель борьбы в истории Эрже — скипетр короля. Чтобы лишить короля власти, не нужно его убивать — достаточно выкрасть скипетр. Лишь тот, кто владеет скипетром, является законным властелином Силдавии. Итак, путчисты воруют скипетр Оттокара из королевского дворца и пытаются вывезти его из страны — что Тим и предотвращает, разумеется, в последнюю секунду. Все это немного притянуто, но именно поэтому совершенно реалистично. Жорж Реми, он же Эрже, предпочитал опираться на реальные события. В 1938 году, когда он создавал «Скипетр короля Оттокара», Европа держала курс на «умиротворение» с Гитлером, в результате чего Германия аннексировала часть Чехии — Судетскую область, а в Румынии слабый король Кароль II под нажимом фашистской партии своей страны, Железной гвардии, стал пособником Гитлера. Прообразом «скипетра» послужила для Эрже действительно существовавшая королевская регалия — венгерская корона святого Стефана (Иштвана).
4
Так в Германии перевели комикс Эрже о Тантане.
Уникальность короны святого Стефана заключается в том, что она не просто символизирует королевское достоинство, она это достоинство «излучает». В Венгрии легитимность властителя тысячи лет зависела от обладания короной святого Стефана. Другими словами: в глазах венгров правила сама корона, а королей на это, так сказать, только уполномочивала. А если правит корона, то стране, чтобы быть королевством, король даже и не нужен. После падения австро-венгерской монархии и развала исторической Венгрии в 1920 году страна до 1945 года оставалась королевством без короля. В конце концов, у венгров была корона. После Второй мировой войны корона отправилась в изгнание, а когда
При работе над этой книгой я все время спрашивал себя, существует ли «идеальный король»? Воплотил ли Давид, архетипический царь Ветхого Завета, этот идеал? Безусловно — нет. А его преемник, мудрый царь Соломон? Тем более нет. Если он когда-то и существовал, этот идеальный король, то у венгров. Объявить предмет главой государства — по гениальности это невозможно превзойти.
Венгры вообще обладают здоровым чувством собственной уникальности. Поэтому старый анекдот про венгра, требующего в магазине глобус, на котором изображена «только Венгрия», собственно говоря, и не анекдот вовсе, а довольно точное описание венгерского самосознания. Итак, поездки в Будапешт — хорошая возможность немного «подзаправиться» этим венгерским чувством собственной полноценности. Я всегда останавливаюсь в отеле «Геллерт», где совершенно незаметны изменения, происшедшие в стране за последние пятьдесят лет. В его холлах до сих пор можно встретить последние экземпляры того человеческого типа, для обозначения которого в свое время и было придумано выражение «богема кофеен»: пожилые господа, читающие газеты, с ровными, словно проведенными по линейке усиками над верхней губой; господа, соединяющие в себе одновременно страдание и юмор этого мира, причем без единого пенгё в кармане, но зато в начищенных до блеска туфлях.
С одним из них, моим другом, писателем и ориенталистом Ласло Табори, я договорился встретиться, чтобы совершить паломничество к короне святого Стефана.
Мы паломничаем на трамвае. Чтобы дойти до нужной остановки, проходим пешком по мосту Истины, в Венгрии даже мосты не могут обойтись без известной доли пафоса. Это дает нам первый повод для разговора. Вначале, разумеется, говорит Ласло и, разумеется, о себе, это право надо предоставлять любому венгру. В конце концов, для каждого венгра именно он — пуп земли. В этих словах нет никакой иронии. Это так! Идея о «центре земли» — немаловажная часть традиционной венгерской культуры. Центр земли, говорят венгры, находится там, куда ты можешь воткнуть свою трость. То, что в таком случае должно быть несколько центров земли — мало ли кто еще воткнет свою трость в землю, — венгров никоим образом не смущает, другие их не интересуют.
Итак, после того, как Ласло немного рассказал о себе (десять минут пешком и тридцать минут на трамвае), мы оказываемся перед Парламентом, самым большим неоготическим зданием в мире — может, и вторым по величине, но будапештцев это не интересует, — и Ласло начинает говорить о короне:
— В истории Европы нет второго предмета, источающего хотя бы приблизительно такую же мистическую силу. Когда однажды в нашей истории корона какое-то время находилась за пределами страны, нация воспринимала это как коллективную фантомную боль, почти как увечье.
Так как корону в Венгрии считают скорее личностью, а не предметом, она, естественно, имеет свою собственнук) лейб-гвардию. Солдаты этой гвардии спрятали в конце Второй мировой войны королевские регалии (кроме короны, еще скипетр, державу и королевский меч) от надвигающихся с востока и запада Красной армии и армии США неподалеку от Маттзее (озеро и аббатство в Австрии). Только когда гвардейцы короны попали в американский плен, они выдали свой тайник. И началась одиссея короны: в июле 1945 года королевские регалии выкопали и перенесли в Главный отдел американской армии по произведениям искусства в Висбадене.
Затем ее перевезли во Франкфурт-на-Майне, где хранили в несгораемом шкафу Рейхсбанка. Потом королевские регалии переместились в Главный финансовый отдел европейского командования армии США во Фридберге. Оттуда в 1953 году их перевезли в Америку, где до 1978 года они находились в Форт-Ноксе, крепости, в которой хранится большая часть американского золотого запаса.
До пятидесятых годов никто в Венгрии не знал, где находится корона. Мой друг утверждает, что время, когда корона считалась утерянной, было временем самого' глубокого упадка в истории Венгрии. И что включение Венгрии в Варшавский пакт хоть и воспринималось как большой позор, но: