Все, что я хочу на Рождество
Шрифт:
— Угу.
— Но ведь от него стареешь!
Тони рывком села на постели.
— Угу… год задень. — Йен пожал плечами. — Значит, я буду выглядеть на двадцать восемь, а не на двадцать семь.
— Ты готов пожертвовать годом…
— Чтобы провести день с тобой.
— Как приятно! — улыбнулась Тони. — Не пожалеешь? Вспомни, ведь мятежники сейчас спят, а ты — нет.
Йен расплылся в улыбке. Какая воинственная… совсем как он.
— Значит, у тебя не дрогнула бы рука разделаться
— Знаю, это не слишком благородно… — Тони скорчила гримасу, — но они-то ведь воспользовались бы такой возможностью, разве нет?
— Они — да. Поэтому мы должны постараться не дать им ее. — Йен осторожно убрал с ее лба прядь волос. — Моя бы воля, я бы их всех поубивал, но штука в том, что их сторожат два десятка головорезов из русской мафии.
— О! — скривилась Тони. — Впечатляет!
— Да уж. С тех пор как Роман пробрался к ним днем, они стали очень осторожны. И потом… если честно, мне не улыбается зажариться на солнце.
— Да, наверное, нам лучше остаться дома.
— Угу. — Йен прикусил губами мочку ее уха.
— Думаю, мы найдем чем заняться. — Взгляд Тони остановился на его пижамных штанах. — Почему-то мне кажется, ты заранее знал, что я приду…
— Мужчина должен быть готовым ко всему, — ухмыльнулся Йен.
Он зажмурился.
— Ты в порядке? — всполошилась Тони.
— Просто не хочу давить на тебя. Решать тебе. Но если ты останешься, то я займусь с тобой любовью.
— Ну, в общем, я так и думала. — Голос Тони звучал приглушенно. Потом вдруг что-то мягкое накрыло его лицо.
Йен открыл глаза и обнаружил, что сжимает в руке ее форменную рубашку. Тони решительно стащила с себя бюстгальтер. На груди у нее поблескивало золотое сердечко.
— Ты уверена?
— А разве не видно? — Она швырнула бюстгальтер на пол.
— Люблю решительных женщин! — Йен опрокинул ее на спину.
— А я — напористых мужчин, — усмехнулась Тони.
— Мы так недолго знакомы…
— У меня такое чувство, что я ждала тебя долгие годы.
— А я тебя — века. Мне кажется, мое сердце узнало тебя в первый же день… но понадобилось еще несколько дней, чтобы я окончательно это понял.
— И мне тоже.
Йен накрыл рукой ее грудь.
— Я буду верен тебе, клянусь. Я люблю тебя. Так будет вечно.
— О, Йен! — Тони обвила руками его шею. — Я люблю тебя!
Йен припал к ее губам. Он почувствовал, как Тони задрожала под ним, такая хрупкая в отличие от него, бессмертного, и одновременно сильная. В ней было то, чего он отчаянно желал. Жизнь и свет. Чистота и добро.
Язычок Тони храбро коснулся его клыка, и с губ Йена сорвался стон. Догадывается ли она, что играет с огнем?
Собрав всю
— Святители небесные, как я хочу тебя! — Йен припал губами к ее груди. Стук ее сердца эхом отдавался у него в ушах. В голове у него помутилось.
— Прошу тебя! — Она принялась стаскивать с него футболку.
Йен трясущимися пальцами попытался расстегнуть пояс на ее брюках. Как на грех, «молнию» тут же заело.
— Проклятие… никогда не думал, что когда-нибудь мне придется сражаться с брюками.
Расхохотавшись, Тони приподняла бедра, чтобы ему было удобнее, и Йен зарычал от нетерпения. Наконец он рывком стащил ее брюки до щиколоток, и тут возникло новое препятствие в виде кроссовок. Рывок — и они полетели в угол. За ними секундой позже последовали и носки.
— Обожаю твои ноги! — Обхватив ее щиколотку, Йен провел губами по внутренней поверхности бедра.
— А теперь сними свои штаны.
— Прямо сейчас? — Он пощекотал ее под коленкой.
— Да, сейчас. — По ноге Тони пробежала дрожь.
Йен охотно выполнил ее просьбу.
Она приподнялась на локтях.
— Ух ты! Вот это да!
— Надеюсь, ты не рассчитываешь, что я стану плясать вокруг шеста? — Йен швырнул штаны на пол.
— Какой шест? — рассеянно спросила она, не в силах оторвать глаз от этого зрелища.
Чем больше она таращилась на него, тем больше он каменел. В таком состоянии Йен уже был не в состоянии сдерживаться. Нужно срочно ее отвлечь, иначе ему конец.
— Ну, так на чем мы остановились? — Он прижался губами к ее коленке.
— Нет. — Тони потянулась к нему, — Я хочу потрогать тебя. — Ее пальцы сомкнулись на его возбужденном копье.
— О нет… я это не вынесу!
— Да ладно! Ты ведь у нас крутой парень!
— Угу! — Йен зашипел. На кончике его копья появилась мутно-белая капля. — Я — крутой. — Он скрипнул зубами. — Я — закаленный в боях воин…
— Настоящий Супермен! — Тони опрокинула его на постель.
Голова Йена наполовину свесилась с кровати. Ахнув, он почувствовал, как губы Тони обхватили его напрягшуюся плоть, и заскрежетал зубами. Проклятие… он же не зеленый юнец!
— Я… Похоже, я с лета немного вырос…
Тони, что-то одобрительно пробормотав, задвигала языком, и все поплыло у Йена перед глазами. Ему казалось, он сходит с ума. Ничего подобного этому он никогда не испытывал. Может, потому, что его… хм… инструмент слегка увеличился в размерах, уговаривал он себя. А может, все дело в Тони. Он был бы счастлив, если бы это никогда не кончалось.