Шрифт:
Глава первая, в которой Ива Лавр поступает в Университет
Рубиновый свет заливает полутемный коридор, невыразимая тяжесть наваливается, сковывает движения, не дает вздохнуть. Кажется, что еще немного, и всё будет кончено. Ива пытается сопротивляться, мотает головой, кричит – и просыпается… Ей снова приснился кошмар. Ива села в постели и осмотрелась. Над головой был такой знакомый дощатый потолок. Ходики на стене мирно отбивали секунды. У кровати стоял ночник, освещая комнату тусклым уютным светом. Ива была в своей комнате в родном доме. Она была в безопасности.
* * *
Ива жила в Тахополисе, одном из
Отец Ивы, Крон, был ветеринаром и днями напролёт пропадал в поле или ездил по просьбам соседей – где выхолостить бычка, а где и снять порчу с козы, которая вдруг начала давать горькое молоко. Крон и врачевал, и колдовал одинаково умело. Всегда знал, когда лучше пошептать на ухо зверю заклинание, а когда доставать инструменты и оперировать.
С раннего детства Ива любила ходить вместе с отцом к животным. Ей нравилось бывать в домах незнакомых людей, нравился запах хлева и овчарни. Со временем под чутким руководством Крона Ива уже сама начала смешивать пахучие зелья, зашивать раны, заговаривать овечек на лёгкий окот. Не обходилось и без происшествий. Девочку не раз бодали, кусали и царапали. Однажды она чуть не угодила под быка, которого не удержали двое селян, пока отец возился с инструментами. Но Иве было всё нипочём. Каждое утро она просилась пойти с Кроном, и родители с надеждой переглядывались: может, вот оно, призвание дочери?
У многих жителей Грая было своё особенное призвание. Обычно оно постепенно проявлялось с самого детства, и уже подростком волшебник чувствовал, к чему имеет склонность – и шёл по этому пути. Но Ива лишь вздыхала. Как ни нравилось ей лечить животных, она чувствовала, что это не её дорога. С детства Ива умела, заглянув человеку в глаза, увидеть цвет его магии. У отца она была глубокого зелёного цвета, как вода в озере. У матери – золотистая, как пыльца. У младшей сестры Руты – ярко-рыжая, как осень. А у самой Ивы (это она наблюдала, когда смотрелась в зеркало) – цвета тёмного янтаря. В глубине души она расстраивалась и мечтала о такой же необычной магии, как например у Этны, племянницы старого школьного учителя. У той она была тёмно-синей, и стоило ей зайти в класс, как словно холодом веяло.
Кроме того, Иву пугало, насколько её дар был близок к интуитивному. Волшебников-интуитов недолюбливали в Тахополисе. Интуиты видели то, чего не видели остальные, чувствовали то, чего не улавливали даже привычные к знакам и приметам маги. И хотя они обычно находили себя в жизни, например, в качестве целителей или советников, Крон качал головой и говорил, что ему ещё ни один толковый целитель не попался. И всегда предпочитал волшебников-врачей, которые в помощь к наитию использовали анализы, рентгеновские аппараты и омниграммы.
К окончанию школы Ива задумалась о поступлении в Университет. Для многих способных молодых людей, чьи склонности не спешили проявляться, это был лучший выход. Первые два года студенты изучали предметы из разных дисциплин. Вторые два года получали специализацию, тоже довольно широкую, которую выбирали перед третьим курсом. А заключительные два года
Когда Ива в первый раз оказалась на кампусе Университета, он ее несколько разочаровал. Она представляла себе величественный замок, в котором сотни волшебников и волшебниц постигают науки. На деле же она увидела просторную территорию, по которой были разбросаны двух- и трёхэтажные здания, зелёные газоны, деревья, яркие клумбы, удобные посыпанные щебнем дорожки. А в самом центре кампуса располагалось высокое семиэтажное строение. В нём на первых трёх этажах были учебные аудитории, выше начинались помещения администрации, кабинеты заведующих кафедрами и деканов, а весь седьмой этаж занимал ректорат. Там находилось рабочее место ректора Кармина.
Для студентов проживание на кампусе было обязательным, а учащихся первых двух курсов отпускали домой только на одни выходные в месяц. Поначалу Иву сильно расстраивало это правило, но, когда началась учёба, она поняла, что в нём есть и здравое зерно. Уроков было много. Каждый преподаватель задавал на дом столько, словно считал свой предмет единственным в расписании. Первокурсники все вечера проводили в библиотеке, а иногда и спали там. А если у кого и было свободное время, то на кампусе существовало огромное количество научных клубов и кружков по интересам.
За год Ива ближе всех сдружилась с Меркурием, который скоро стал одним из лучших студентов на курсе, и весёлой и взбалмошной Нормой. Иногда к ним присоединялся хмурый темноглазый Нарчис. С ним практически никто не общался. Будучи из семьи, приближённой ко Дворцу, Нарчис был избалованным и капризным. Поначалу он пытался манипулировать другими студентами, из-за чего капитально испортил со всеми отношения. Кроме того, на третьем курсе учился его двоюродный брат Барба – долговязый и нескладный юноша с грубыми чертами лица. Барба нередко зло подшучивал над Нарчисом, и того стали избегать из-за кузена. Однако Ива видела его ярко-жёлтую магию и чувствовала в ней доброе начало. Поэтому, когда Нарчис оказывался без партнёра для выполнения задания, этим партнёром чаще всего становилась Ива. Она научилась игнорировать его колкости, замечания о её внешнем виде, манерах и уме. Ива привыкла заботиться о многочисленных соседских животных. Почему бы ей не позаботиться и о Нарчисе. Она на него не обижалась точно также, как не обижалась на бодучих коз или брыкающихся ягнят.
Училась Ива прилежно. Однако был один предмет, который ей не давался – предсказания. Хотя материал включал в себя и такие серьёзные вещи как астрологические расчёты, чтение судьбы по руке и таро, преподавательница Локуста много времени уделяла аурам, видениям и ощущениям. Ива неплохо составляла натальные карты и гороскопы, но проваливала упражнение за упражнением, которые требовали хоть немного «интуиции». Локуста, чья магия была какого-то космического тёмно-фиолетового цвета, называла Иву безнадёжной. Иве же в свою очередь не нравилась Локуста, которая, казалось, воплощала в себе все предрассудки об интуитах: она носила длинные цветастые балахоны, высокие тюрбаны и столько украшений и амулетов, что при каждом её движении раздавался мелодичный звон.