Все цвета радуги

Грин Ален

В этот день вторая лекция была последней. Мы разошлись. По дороге домой я думал: «Как легко ей удалось втянуть меня в этот детский спор. Слово за слово я увлёкся разговором и согласился участвовать в сомнительном предприятии».

На следующий день мы встретились в фойе. Увидев меня, она дружелюбно помахала рукой, словно мы приятели с детства, подбежала и сообщила:

– Сегодня после лекций идём на прогулку! – эта фраза звучала не как просьба, а как констатация факта.

Я вспомнил о втором условии договора. «Что

натворил? Обещал выполнять все её просьбы-поручения. Впору мне беспокоиться о нарушении свободы и личного пространства. Кто знает, что взбредёт в голову этой чересчур энергичной особе? Может, чтобы поиздеваться, она спланировала всё заранее. Ладно, – утешал я себя, – в этом сомнительном предприятии я простой наблюдатель».

– Идём так идём. – Я пожал плечами.

Тогда я не догадывался, что это была верхушка айсберга. Можно было сообразить, что легко не отделаюсь, но самоуверенность – дурацкое чувство, притупляющее бдительность.

На большой перемене она, схватив под руку, потащила меня в одно из кафе, расположенных на втором этаже университета. Моего согласия эта особа не спрашивала. Когда я возразил, получил ответ, дескать, это её просьба. Ну, хотя бы попытался.

Оставив меня караулить столик, комок энергии направился к стойке, безапелляционно заявив, что выберет и купит всё самостоятельно. Мою попытку возразить она зарубила на корню взглядом. Чувствовал я себя глупо, но спорить с ней, на мой взгляд, было ещё глупее.

Через семь минут, вернувшись с шуршащим пакетом и двумя стаканчиками кофе в руках, она села напротив. Увидев кофе, я моментально почувствовал горький привкус, так не любимый мной с детства: словно пиявка во рту, высасывающая последние капли влаги.

– Я кофе не пью, – сухо констатировал я.

– Тогда иди и бери то, что пьёшь, – без тени смущения заявила спорщица.

«И это ответ?! – возмущался я, шагая к стойке. – Почему, сделав неправильный выбор, она даже не смутилась? Вчера же уверяла, что влюбить меня в себя хочет. В этом случае ей стоило поинтересоваться тем, что я люблю». Вернувшись к столику с пакетом сока, я обнаружил разложенные в определённом порядке и накрытые салфетками кульки.

– Это что ещё за план боевых действий? – Я указал на кульки на другом краю стола. – А это расстановка сил противника?

– Какой проницательный. – Она кивнула в сторону стула. – Сядь, а то я есть хочу. С утра маковой росинки во рту не было.

– Интересно, кто в этом виноват?.. – Я сел и, опершись локтями на стол, наклонился вперёд. – Ну-у-у?! Я томлюсь в ожидании грандиозных идей.

– Давай, отключив зрительный анализатор, попробуем сосредоточиться на вкусовых ощущениях, – предложила она.

– Напоминает детскую игру. – Я нетерпеливо постучал костяшками пальцев по столу; поскорее бы отделаться от просьбы.

– Всё гениальное просто. – Она умела отстаивать свою точку зрения. – И ещё – все мы родом из детства!

– Тогда ты первая, – расплываясь в язвительной улыбке, уступил я место девушке.

– Только перемешай, я знаю

их расположение.

Ощущая под пальцами дышащее тепло горячих слоек, я стал производить перегруппировку военных сил.

– Готово.

Закрыв глаза и положив ладони на стол, она продвинула руки по направлению к кулькам, уперлась пальцами в один из них, взяла сверток, аккуратно раскрыла содержимое и надкусила слойку. Потом, откинувшись на спинку стула, стала медленно, с наслаждением, пережевывать трофей. Моя ухмылка испарилась. Захотелось получить удовольствие от вкуса банальной еды.

– Эта с малиновой начинкой, – открыв глаза, определила она. – Теперь твоя очередь.

Погрузившись в темноту и сконцентрировавшись, чтобы не рассмеяться, я проделал те же движения, при этом испытал необычные чувства: сначала пальцами ощутил холодную рельефную поверхность стола, потом на контрасте врезался в мягкое тепло, после, развернув кулёк, отправил кусок в рот. С закрытыми глазами вкус воспринимался ярче, не вкуснее, а именно ярче.

– С абрикосовой начинкой, – поделился я открытием.

– Как ощущения? – Её интерес был неподдельным.

– Непривычные, – признался я, потому что впервые в жизни воспринял мир под другим углом.

– Хорошо. Тогда продолжим. – Она закрыла глаза и приготовила руки, а я потихонечку положил на стол телефон. Нащупав его, спорщица скорчила забавную гримасу, а потом рассмеялась. – Не удержался? – Она взяла телефон и опустила в карман. – Изымаем как вещественное доказательство желания что-то делать.

«Ну и ладно, – подумал я, – всё равно никто не звонит». По очереди мы перепробовали все слойки, каждый раз наслаждаясь новым вкусом. Закончив трапезу, обнаружили, что лекция в самом разгаре.

– Опаздывать к Тишайшему – смертельный номер. Лучше просто в списках не значиться, – определил я положение вещей.

– Это последняя лекция на сегодня?

Я утвердительно кивнул.

– Тогда мы идём покорять сугробы! Кстати, ты когда-нибудь пробовал ходить с закрытыми глазами?

– По сугробам?.. Кладезь идей! – От бессилия я упал лбом на поверхность стола. – Мироощущение сквозь призму шишек и синяков! Начинаю входить во вкус.

Решено было идти в зоопарк. Уверения вроде: «Там нечего делать!» или «Кто туда зимой ходит?» подействовали с точностью до наоборот. «Хорошая тренировка для воображения! Значит, будет свободней», – умело отбивалась она.

В зоопарке почти никого не было. Редкие посетители, наслаждаясь спокойной обстановкой, медленно брели в основном по направлению к выходу. Только ступив на территорию, моя новая знакомая пустилась скакать от вольера к вольеру, восхищённо отмечая:

– И здесь никого! – Она схватилась за ограждение, вскочила на фундамент и, чтобы убедиться в правдивости своих слов, осмотрелась по сторонам.

– Чему радуешься? – Недоумение заполняло моё сознание.

– Готова поспорить, что из всех многочисленных походов в зоопарк ты запомнишь именно этот, потому что побывать в зоопарке, в котором нет зверей, – необычно!