Все цвета тьмы. Часовой галактики
Шрифт:
Вслед за Исайей не выдержали остальные, даже Алиса с Гвендолин. Даржек, смущенный столь бурными проявлениями чувств, решил отвлечь их внимание более насущными материями.
— Как есть хочется… — заметил он.
Все пятеро смотрели на него, не отводя взглядов.
— Даже не помню, — продолжал он, — когда в последний раз ел. Во всяком случае, уж точно не сегодня. Теперь мы снова на Земле, и, думаю, время снова можно мерить земными сутками. Нет, я вовсе не хочу обвинять вас в плохом обращении со мной — ведь вы не могли заранее знать, что придется считаться с моими гастрономическими вкусами. Понимаю
К немалому его удивлению, инопланетяне сильно расстроились. Исайя рассыпался в невнятных извинениях, остальные возбужденно принялись что-то обсуждать. В результате Захария пулей выскочил из комнаты сквозь одну из закамуфлированных дверей. Некоторое время он отсутствовал, вернулся же, против всех ожиданий Даржека, не с едой, а — в облике роскошной блондинки, мисс Икс.
— Что тебе принести? — спросил он.
— Хорошо бы бифштекс с картофелем-фри, побольше всяких закусок и кофе, и еще черничный пирог… Но мой желудок, скорее всего, ссохся до размеров мячика для гольфа, и я наверняка помру на месте от одного вида и запаха всех этих яств, которые, определенно, не смогу съесть. Давай, для начала, кофе и пару сандвичей. Любых.
Захария ушел. Прочие инопланетяне вспомнили о том, что тоже голодны, и достали откуда-то набор своих треугольных мисок. Даржек от предложенной порции отказался, гадая, кажется ли инопланетянам земная еда такой же мерзкой на вкус, как ему — их. Захария на удивление быстро вернулся с огромным подносом, на котором лежала дюжина разнообразных сандвичей и стояли шесть картонных стаканчиков с кофе. Даржек принялся есть — медленно, наслаждаясь каждым кусочком. Он попробовал все сандвичи, но не доел ни одного.
За едой он прислушивался к беседе инопланетян.
Они смеялись.
Режущее ухо шипенье и жужжание, издаваемое ими, приобрело необычную мелодичность. Этих веселых, ритмичных трелей он ни разу не слышал на Луне. Каждое короткое, резкое замечание прямо-таки дышало радостью. Они смеялись — поодиночке и все вместе. Они смеялись над Даржеком, с наслаждением жевавшим, с их точки зрения, гадость, и над его реакцией на их смех. Ни один из приговоренных к смерти не радовался столь бурно полученному в последний момент помилованию…
Даржек неохотно отодвинул поднос.
— Что ж, — с тоской сказал он, — понадкусывать я их понадкусывал, но съесть не могу. Ничего. Все еще впереди. Если у вас есть холодильник, спрячьте остаток туда — съем на завтрак.
— С сандвичами что-то не так? — сквозь смех спросил Ксерк. — Может быть, ты хочешь чего-нибудь еще?
— Это с моим желудком «что-то не так». И поправить дело могут только время и строгая диета. А сейчас я бы с удовольствием выспался. На настоящей кровати, в настоящей постели. Я уже целую вечность не видел ни того, ни другого, и давно толком не спал.
Смех оборвался так же внезапно, как и начался.
— Нам нужно поговорить, — сказал Захария, — но это вполне можно сделать, когда ты проснешься. Нам есть, чем заняться.
—
Коснувшись стены, он открыл дверь, за которой оказался коридор, покато поднимавшийся вверх. За следующей дверью Даржек увидел самый обыкновенный подвал. С нежностью смотрел он на низкую, широкую печь и теплопроводные трубы, обмотанные изоляцией… Окна в подвале были заделаны, но тусклого света единственной лампочки вполне хватало, чтобы заметить, что подвал чист и совершенно пуст.
Исайя провел его к лестнице на первый этаж, и далее — по освещенному коридору. Окна здесь были плотно зашторены, все двери закрыты, но в остальном дом был самым обычным домом, каких в Нью-Йорке — множество.
Они поднялись на второй этаж, и здесь, в конце коридора, Исайя распахнул перед Даржеком дверь и зажег свет.
— Эта комната — самая тихая, — сказал он. — Ванная — напротив. Ты сможешь самостоятельно найти дорогу обратно к нам, если тебе что-нибудь понадобится?
Даржек потянул носом. В спальне, как и в остальной части дома, было жарко и душновато, точно она долго была заперта.
— Не знаю, — с сомнением сказал он.
— Тебе нужно всего лишь спуститься в подвал и позвать нас. Желаю тебе приятного отдыха, Ян Даржек.
— Спасибо.
Дверь затворилась, и легкие шаги Исайи вскоре стихли.
Даржек немедленно подошел к окну, поднял шторы и распахнул его. В комнату тут же хлынула лавина звуков: рокот автомобильных моторов, гудки, детские крики, возгласы матерей, зовущих своих чад… За окном лежал ухоженный бетонный двор ярко освещенного кирпичного дома — совершенно обыкновенного, ничем не отличающегося от других домов в одном из тихих, благопристойных районов. Над деревьями невдалеке виднелся шпиль Крайслер-билдинг, и Даржек почти сразу понял, где находится.
Он осторожно отворил дверь в коридор. В доме царила полная тишина. Прокравшись по коридору, он спустился вниз и легонько толкнул наружную дверь.
Не заперто…
Даржек легонько потянул дверь на себя. Клацнул, защелкнувшись, замок. После этого он вновь поднялся на второй этаж и обследовал соседние комнаты. Все они оказались со вкусом меблированными спальнями. Кровати в них были застелены, точно в ожидании гостей. На полированных столешницах туалетных столиков не было ни пылинки. Быть может, всей этой мебелью ни разу не пользовались? И обычная, земная горничная, приходящая сюда, согласно договору о найме, дважды в неделю, нарадоваться не может аккуратности нанимателей…
Даржек вернулся в свою комнату, погасил свет и избавился от насквозь пропотевших бинтов инопланетной одежды. Кровать оказалась весьма и весьма удобной, устал он просто невероятно, и все-таки заснуть довольно долго не мог.
После прыжка в трансмиттер брюссельского терминала вслед за мисс Икс он повидал (и не только повидал) много чудес, но все они меркли перед чудом, открывшимся ему здесь, в этом доме.
Инопланетяне в самом деле доверяли ему.
Разбудил Даржека шорох аккуратно прикрываемой двери. Открыв глаза, он увидел над собою самый обычный потолок. Снаружи доносились привычные звуки улицы. Совсем неподалеку спорили о чем-то две женщины. В доме было абсолютно тихо, как и накануне.