Все дело в крови
Шрифт:
– Да нет, всё простое, человеческое. На мне неплохо заживают раны, это есть. И у меня высокая температура, почти тридцать восемь. Но так ни сверхсилы, если ты об этом, ни сверхскорости. Есть остаточные явления сразу после превращения, лучше реакция и всё такое, но это проходит.
– А рука?
– А что рука?
– Рома сказал, что ты не владеешь левой рукой. – Даша обхватила кружку, согревая замёрзшие пальцы. – Что он имел в виду?
– Я правша до мозга костей, – ухмыльнулся Воронцов. – За обедом даже хлеб в правую руку перекладываю. Не знаю,
Даша улыбнулась и глотнула чая, глядя, как языки пламени бодро лижут ботинки парня, не причиняя им никакого вреда.
– Вот как ты это делаешь? – спросила девушка, недоумевая, почему ноги Игоря ещё не покрылись жареной корочкой.
Игорь шумно и с непередаваемым наслаждением отхлебнул кипяток из своей кружки. Затем коротко ответил:
– А ты сама попробуй.
Даша в смятении посмотрела на яркое пламя.
– Не бойся.
Девушка подняла ногу и опустила её на раскалённый чугун. Но она не почувствовала боли. Лишь тепло и лёгкое приятное покалывание. Девушка с наслаждением опустила на решётку вторую ногу, не особо задумываясь над тем, распространится ли магия на её сапоги.
– В средние века инквизиторы сжигали ведьм, – сказал Игорь. – Ну, они думали, что ведьм. На самом деле ни ведьмам, ни колдунам огонь, природный огонь, неволшебный, не страшен. Женщины, погибшие в средневековье, чародейками не были. Параллель ведь открыли сравнительно недавно, а до этого нам приходилось скрываться среди простаков. Сейчас стало гораздо легче. Можно не прятаться.
– Ты говоришь про природный огонь и про то, что волшебного огня стоит бояться, – заметила Даша, – но ведь камин ты кольцом разжёг. Разве огонь после этого не волшебный?
– Нет. Это самый обычный огонь. Стихийный. И колдовство берёт его у природы. Есть и другие виды пламени, опасные, но полезные в некоторых областях.
Даша улыбнулась – она так много ещё не знала об этом мире. Игорь родился и вырос здесь, он не знал ничего другого. Для него спустить искру с кольца было так же естественно, как для Даши в параллели – включить телевизор.
Парень с девушкой наблюдали за огнём, весело танцующим в камине и согревающим их замёрзшие тела. Оба молчали, но каждый думал примерно об одном: как помочь Роме и что сказать ОБТС?
На первом этаже раздались шаги и разговоры, было слышно, как кто-то поднимался вверх по лестнице. Дверь в комнату открылась, и на пороге возник мужчина средних лет и невысокого роста. Лекарь: в руке он держал кожаный чемоданчик, наподобие тех, с которыми выезжала на адрес бригада скорой помощи. Видимо это был тот самый лекарь, что обещал Роме проконтролировать его первое полнолуние.
– Вы целы? – Мужчина вопросительно посмотрел на ребят, сидевших у камина.
– Вполне, – Игорь отхлебнул чаю. – Только замёрзли немного.
– Не смертельно.
Лекарь посмотрел на вервольфа, свернувшегося под одеялами, и направился прямиком к нему.
– Рома! – Ворох одеял слабо пошевелился и сонно пробурчал какое-то ругательство. –
Парень вылез из-под пледа и, громко зевнув, сел с видом побитого дворового пса.
– Как ты себя чувствуешь?
– Как дебил. Будто трын-травой обкурился.
Игорь закашлялся, скрывая смех – друг бессовестно использовал его фразы.
Лекарь же невозмутимо продолжал:
– Ты главное при ректоре такое не ляпни, а то у него с чувством юмора плохо, заставит анализы на наркотики сдавать.
Словно услышав эти слова, появился человек, у которого с юмором было так же туго, как и у Сатирова: укутанная в чёрную каракулевую шубу, в комнату вошла Шольцева. Даша поперхнулась чаем.
– Марина Вадимовна? – Игорь нацепил на себя самую обаятельную улыбку, какую только мог. – А где Константин Дмитриевич?
– С ним будет отдельный разговор. – Не стоило и ждать, что Шольцеву можно сразить улыбкой. – Как и с вами двумя. Как вы вообще здесь оказались? Как сумели проскочить мимо Огнева?
– А… он нас не заметил. – Игорь развёл руками, чем лишь больше рассердил проректора.
– Огнев? Не заметил? Вы серьёзно? – Игорь снова нацепил дурацкую улыбочку, подумав, что Огнев, вообще-то, не мог их не заметить. Наверняка просто закрыл глаза на парочку студентов, за что так же наверняка уже огрёб от начальства полноценный выговор и лишение премии. – Хорошо, Роман телепортирует в больницу с лекарем, а вы двое – идёте в академию, в мой кабинет. Поговорим и про самоуправство, и про то, что подвергли риску свои и чужие жизни, не посоветовавшись ни с ОБТС, ни со мной.
– Марина Вадимовна, вы бы не одобрили. – Даша пыталась не отводить глаз от строгого лица проректора. – А времени на уговоры уже не было, а у меня зелье сварено, три порции…
– Какое ещё зелье? – сверкнула глазами Шольцева.
– Оборотническое, – буркнула Даша, глядя на коршуном нависшую над ней преподавательницу. – Мы с Беллой варили, на трёх человек. Чтобы Рома не превращался в одиночестве.
– Вы ещё и заранее всё спланировали?! – возмущение Шольцевой волнами цунами разлилось по комнате. – Воронцов, нет, ну ладно Аванисян с Голубевой из простой параллели, может, где-то действительно не понимают серьёзности происходящего, но вы? Вы-то должны были их образумить! Вы думали о том, что ошибись вы с составом зелья, вас бы разорвали на части?!
– Да мы проверили! – ответила Даша, прежде чем Игорь успел сообразить ответ. – Мы испытали состав!
– И на ком, позвольте узнать?
– На коте, – ляпнула Даша первое, что пришло в голову. – Мы испытали зелье на моём коте.
– И как успехи? – Шольцева всё ещё буравила девушку стальными глазами.
– Он всё время просил жрать, но мы его поняли, – не моргнув глазом, снова соврала Даша.
Шольцева недоверчиво бурила студентов взглядом. Она не могла понять, что её настораживает в Дашиных словах и в бестолковом кивании Игоря. Догадывалась, что ей что-то не договаривают, но не могла понять, что именно.