Все демоны Ада
Шрифт:
— Эй, привет.
Чья-то широкая — довольно горячая — ладонь покоилась на моей правой щеке, и по ощущением тела, проминавшего рядом мягкий матрас, со мной… явно кто-то лежал. Со. Мной.
Подскочив на постели, я, в своей привычной манере, успела собрать носком все темно-синие шелковые простыни — не помню, чтобы у меня такие были в комнате - а затем, издав писк, повалиться на живот под чей-то грудной смех. О-о-очень женственно, Фрост.
Существо, переместившись, принялось меня разворачивать лицом вверх, как курицу на вертеле, и когда я собралась врезать ему кулаком под дых, не жалея жалких остатков
— Эйдан? — хлопая глазами и стараясь понять, не сплю ли, как делала это пару секунд назад, я подметила, что его лицо не исчезает. То есть, выходит, это никакая не галлюцинация. Я что, в чертовой реальности? — Что ты...
— … тут делаю? — закончил он, повалившись рядом на бок — из-за его легкой улыбки у меня снова возникла мысль побоксировать по этому наглецу, взявшемуся здесь не известно откуда. Карие глаза Эйдана, смутно напоминавшие очи того парня из моих снов и воспоминаний, переместились на мое личико, что наверняка не источало восторг. — Если ты не заметила, это моя комната, Айви. И ты лежишь на моей кровати, которую довольно, — опустил взор на мой рот, — облюбовала слюнями. Интересно, что тебе снилось?
Я бы сказала что, но ощущение тревоги и чувство… потери заставили меня молчать. В груди возродилась та щемящая боль, принуждающая страдать, и мне хватило лишь одного взгляда на спальню в темных тонах, чтобы удостовериться в словах Эйдана. И еще кое в чем…
Не знаю, сколько времени прошло, зато я отчетливо помню, что одна моя рука должна быть сломана. К тому же, шрамы на лице, куда я прикоснулась дрожащей кистью, не могли просто так исчезнуть, а нога — я едва дотронулась до нее — она, если ничего не путаю, должна болеть в районе ступни, ведь я помню, что тогда, сражаясь вместе с Артуром, получила…
Осознание ситуации вылилось на меня, подобно потоку ледяной воды при упоминании об Артуре. Калейдоскоп воспоминаний, разрывающих сердце на мельчайшие кусочки, обрушился на меня с неимоверной силой. Силой, которую я не смогла выдержать: ощутив, как все внутри меня взрывается, подобно извержению вулкана, и самые жизненно-важные органы будто пожирает лава, я рухнула лицом в смятые простыни. Глаза взмокли от слез, и я поспешила зарыться в ткань поглубже. Не хочу, чтобы кто-то видел, как мне плохо. Особенно не хочу, чтобы свидетелем этого был демон — в своем роде мой «собрат». Чудовище, не знающее людских чувств. В какой-то степени мне «повезло», что я имею человеческое ДНК, а в какой-то нет. И, возможно, лишь по одному из этих критерий мне сейчас чертовски больно — к несчастью. Я бы хотела вовсе ничего не чувствовать — прям как полноценный демон, о которых мне много чего рассказывал… Артур.
Артур…
А сейчас он мертв.
Его больше нет. И никогда не будет. Я уже не смогу прикоснуться к нему, обнять его, как делала это часто, посмеяться с ним над какой-нибудь глупостью и услышать это привычное по утрам: «Эй, Малышка, пора просыпаться».
— Господи, он умер, — до сих пор с трудом в это веря, прошептала я. Подтверждениями того рокового случая служили мои, к сожалению, красочные воспоминания, где Мэйсон — гори он в Аду! — воткнул в Артура свой чертов клинок, и мои покрытые засохшей кровью руки. Кровью. Артура. — Его
Истерика снова взяла надо мной верх, и Эйдан, присев на кровати, взял на себя инициативу успокоить меня. Его демонические пакли потянулись ко мне, и прежде, чем они — ну, не знаю — прижали бы меня к их обладателю или легли на шею, чтобы задушить, я оттолкнула гада от себя. Мой полный отвращения и ужаса взор взметнулся на его а-ля «я-сама-невинность» физиономию.
— Не трогай меня.
— Я лишь хочу помочь…
Демон? Помочь?..
Но в данный момент было не до смеха, тем более, Высший вновь потянулся ко мне — будто думает, что сможет хоть как-то облегчить мою боль. Слишком самоуверенный…
Спрыгнув с кровати так резко, словно сидела на углях, я указала на него дрожащим пальцем и как можно яснее повторила:
— Не. Тронь. Меня. А ни то…
А этому козлу было пофиг на мои угрозы, которыми я собиралась его обкидать. Изящно слетев с места, он почти мгновенно оказался передо мной — я не успела ни то, что дать деру отсюда, но и вдохнуть. Его лицо — а чтобы взглянуть в него, мне пришлось запрокинуть голову — не выражало никаких признаков веселья, как пару секунд назад, однако это не было поводом думать, что он якобы сочувствует мне. Ну или… пытается исправить свою дерьмовую репутацию в моих глазах. Можно предположить, что он лишь притворяется, ибо демонам не чужды некоторые эмоции, вроде сострадания.
— Я понимаю, как тебе больно, — начал Эйдан и легонько смахнул слезинку с моей щеки. — Но позволь…
— Понимаешь? — я перехватила другую его ладонь, что собиралась проделать то же самое — в нем наглости больше, чем всего остального! — и проскрежетала, стараясь вложить в свои слова море презрения: — Ты нихрена не понимаешь! Как ты можешь говорить такое, если не знаешь этого чувства? Ты — демон! И…
— Ты тоже не совсем обычная, Айви, — напомнил он, после чего я застыла. Ах, точно, я же еще и фрик… Такое не забудешь. — И если ты живешь в мире своих стереотипов, то тебе следует пересмотреть многое — возможно, всю свою жизнь.
— Да кто ты такой, чтобы мне давать советы? — я отпустила его запястье, и после того, как взор Эйдана переключился на мою шею, автоматически потянулась к кулону, который, собственно, он же и сорвал в тот роковой вечер. Высший был в курсе, кто я такая — и, похоже, давно, но почему не сказал об этом раньше? Впрочем, это я и собиралась выяснить, не дожидаясь от него ответа: — И откуда тебе известно, кто я такая, черт побери?!
Слезы интенсивнее заструились по щекам. Эйдан склонил голову, и именно тогда, когда я сопоставила все необычные факты, состоящие из снов и воспоминаний, на меня неожиданно снизошло озарение — спустя столько времени!
— Снимай рубашку.
Довольно… странный приказ.
Эйдан поднял на меня взгляд искрящихся карих глаз; его густая бровь взлетела вверх.
— Что?
— Снимай. Рубашку, — терпеливо повторила я и кивнула на нее — за этой вещью прячется кое-что, что мне нужно увидеть. И это не то, о чем вы сейчас подумали… Мне совершенно до фени его идеальные кубики пресса, которые, между прочим, я уже лицезрела.
Парень ухмыльнулся, наверняка посчитав, что смена нашего разговора вызвана скачками моих бушующих гормонов — хах, пусть мечтает!