Все дороги ведут к тебе
Шрифт:
– Я жив, Кит. Елин рад, что и ты цел. Пожалуй, тебе пора выйти на свежий воздух. Ты едва стоишь от усталости. Давай посидим на крыльце.
Она протянула ему руку и он, крепко ухватив ее ладонь, проследовал за ней в предрассветную свежесть двора. Они опустились рядом друг с дружкой на деревянный порог, плечом к плечу, толкаясь шутя и не находя слов, просто молча радуясь.
– Все было прескверно. Ты заставил меня испугаться по-настоящему!
– Я тоже испугался, Кит…
Елена вновь толкнула
– Я слышала, как твоя мама называла имя Фионы.
Она почувствовала, как он напрягся. Его улыбка пропала с лица.
– Что еще ты слышал, Елин?..
– Ничего!
– Елена невинно пожала плечами, не понимая его подозрений. Немного успокоясь, он стал сосредоточенно оттирать гарь с перепачканных рук краем рубашки. Елена повернулась к нему, чувствуя, что он расстроился.
– Вы не поладили, Кит? Могу я тебя спросить?
Он по привычке пробормотал что-то себе под нос, не переставая тереть ладони. Она повернула к себе его голову, заставляя смотреть в глаза.
– Что?
– Что- что?
– Не отвечай вопросом на вопрос! Она сама приходила к тебе? Теперь девчонки бегают за тобой? Я так и знала! Держись парень! Это только начало!
– Прекрати, ради Бога! Мне более не интересна эта девица. Я был глуп без меры, не замечал того, что вокруг…
– И что теперь?
– Детство когда-нибудь кончается, Елин. Иногда это происходит болезненно как хороший тумак, но это дает глазам открыться на многое. Полагаю, я, наконец, стал видеть, Елин. Я решил остаться в кузне.
– Почему?
– За последние дни я повидал больше, чем за всю жизнь, Елин. Я не хочу более видеть, как они умирают, как мучаются от ранений. Я хочу продолжить дело отца. Хочу завершить то, что начал он.
– Что же это?
– Он работал над улучшенной броней. Уже несколько лет. Он мечтал добиться того, чтоб ее нельзя было, пробить мечем, даже с прямого удара. Я хочу сделать это. Ту кольчугу, что я дал тебе… это был первый образец. Он должен был защитить тебя, Елин. Отчего скажи ради Бога, ты не надел ее?
– Прости, Кит. Я так и не смогла ее отыскать тогда. Моя сумка пропала, пока… я отсутствовала... Прости…
– Я думал, что потерял тебя, все эти дни, Елин! Никогда не будь таким жестоким…
Он вновь опустил огненную голову, сжав руки так, что костяшки пальцев побелели. Елена поднялась, встав перед ним.
– Наверное, нельзя жить так, чтобы не волновать тех, кем любим. Поскольку, если ты сам любишь, то не думаешь о себе, в минуту отчаяния. Я лучше каждый раз буду просить прощения, но ты можешь быть уверен, что я каждый раз вернусь, за этим. Главное, чтобы было, куда вернуться и кому сказать - прости…
– Ты меня пугаешь, Елин. Что за мудреные изречения!
– Кит поднялся,
– Эй! Ты что, издевался?!
Она задала ему доброго тумака.
– Ой…
Кит отскочил, выставляя вперед руки. Елена грозно двинулась на него, намереваясь продолжить.
– Считай, что извинения приняты! Я просто…
Ветер робкий и свежий поднялся, летя с гор над деревней. Он коснулся ее волос, играя легкими складками дивной одежды, едва прикрывавшей хрупкие руки и босые ноги. Он заворожено глядел на нее, не смея продолжить речи, силой воли заставив себя опустить глаза, не смея тревожить ее своими признаниями.
– Елин в последний раз обретает здесь свое убежище… - он устало улыбнулся, вновь вернувшись к ней взглядом.
– Но остается в моем сердце навсегда. В следующий раз, я буду рад приветствовать мою госпожу в этом доме. А сейчас, миледи надлежит вернуться в замок, где ей место. Я отвезу вас. Подождите меня, пока оседлаю лошадь. И отыщу какую-нибудь одежду для вас…
Он не дождался ее ответа, направившись к сараю. Елена, оставшись одна, повернула голову в направлении дома. Она видела, как дрогнули легкие белоснежные занавески.
– Вы все слышали?
– она тихо обратилась к женщине, стоявшей у окна.
– Да.
– Тина так же едва слышно ответила, приоткрыв окно шире.
– Тогда вы все поняли, и должны быть спокойны.
Елена почтительно склонила голову, чем привела бедную женщину в крайнее волнение.
– Благодарю, за то, что позволили все это время оставаться другом вашему сыну, и этому дому. Более не стану злоупотреблять вашим гостеприимством, и быть причиной вашей бессонницы.
– О Боги…
Тина отпрянула от окна, и уже через мгновение, открыв двери, сбежала по ступеням, неся теплый плед, укрывая ее озябшие плечи. Она пригладила ее волосы, задержавшись ладонями на ее лице.
– Разве может мать желать своему сыну большего счастья, чем быть любимым и любить? Я просто знаю, как и он, что этому не суждено сбыться так, как он того желает. Поэтому…
– Поэтому, я не потревожу его, Тина.
– Мне жаль… - женщина коснулась губами ее лба, благословляя.
– А мне нет. Ни единого мгновения.
Тина улыбнулась, и, поклонившись в ответ, оставила ее, вернувшись в дом, не рискуя в эту минуту столкнуться с сыном. Стук копыт послышался во дворе. Кит привел знакомую лошадку, удивленно глядя на нее, закутанную в шерстяное покрывало. Елена не дала ему возможности задать свой вопрос. Она поспешила к животному.
– Подсадишь меня?
Кит, молча, кивнул, продолжа хмуро глядеть на нее.
– Ну же!
– Не раньше, чем вы переоденетесь, миледи.
Кит протянул ей новую рубашку и штаны. Она вздохнула, принимая ее.