Все дороги ведут в Геную
Шрифт:
Служащие рассказали, к кому из отмеченных на карте стоит зайти, особенно порекомендовали цирюльника Асклепия в порту, астролога Игнорамуса на via San Bernardo, гадалку у Фонте Моросо и аптеку на площади святого Доменика. Подумали и посоветовали еще зайти к почетному алхимику Содерини, хотя он на самом деле и оружейник.
– Пароль для Содерини, если соберетесь что-то покупать, - шепотом сказал один из клерков, - "Смерть французским оккупантам".
– Ничего себе, - удивился Макс, - и почему он до сих пор не в тюрьме?
– Французы не знают. Посмотрите у него четырехствольные
– Кстати, об алхимиках, - заинтересовался Фредерик, - Если в городе есть почетный алхимик, то значит, есть еще и обычные?
– Есть, - задумались клерки, - Только они странные все, сильно умничают. Не особо ученому человеку их не понять. Вы бы, мессир, может студента какого с собой взяли?
Выйдя из Банка, Максимилиан грустно посмотрел на карту.
– Фредерик, всех мы за день не обойдем.
– Давайте обойдем лучших, - ответил Фредерик, - Астрологов или аптекарей? Какая задача важнее?
– Если лучших, то за день можно всех обойти тех и этих.
– Но это весь день на ногах.
– Ограничимся теми, что живут в пределах стены Барбароссы. Лучшие должны бы быть ближе к центру города.
– Тогда начнем с Асклепия. Он принимает рядом, в порту.
У Асклепия уже сидели два пациента. Матрос с порезом ладони и гребец с чирьем на заднице.
– Господа, я прошу прощения, но мне надо закончить с этими, - сказал хирург.
– Мы не торопимся, - ответил Максимилиан.
– Вы выглядите здоровыми, - сказал Акслепий, накладывая повязку на ладонь.
– Мы и есть здоровые. Нам нужна консультация по одному предмету.
– Не будет ли вам угодно пожертвовать на лечение старых и немощных?
– Будет, - Макс положил на стол несколько мелких монет.
– Покорнейше благодарю, - доктор отправил первого пациента и приступил к второму, - Как все запущено...
Пациент не то, чтобы был нетрезв, а пару дней не просыхал. По-видимому, заглушал боль вином.
– Угу, - кивнул пьяный гребец, поддерживая штаны. Он даже не заметил, что в комнате есть кто-то еще.
– С Вашей стороны, милейший, было очень любезно выпить за свои. Ложитесь на вот эту скамью, а я выполню рассечение, наложу лекарство и сделаю плотную повязку.
– Что Вы скажете об этой крысе?
– спросил Фредерик, вытряхивая на стол "третьего потерпевшего" из сумки.
– Rattus vulgaris. Я бы даже сказал, contemptibilem, - ответил Асклепий, - По виду не корабельная. Скорее складская или трактирная. Очень упитанный экземпляр, охотник назвал бы его трофейным. Можете сделать чучело или отрезать голову и повесить на стену.
– Причина смерти?
– Хм...
– хирург взял труп и повертел в руках, - Сердечный приступ? Вы ведь не котом ее пугали?
– А про это что скажете?
– Фредерик показал стрелу.
– Руки!
– крикнул Макс, когда доктор потянулся за уликой.
Асклепий отдернул руки и удивленно посмотрел на
– Стрела отравлена, осторожнее.
Доктор кивнул, взял стрелу за древко и внимательно осмотрел заостренный конец. Понюхал.
– Мне не знакомо это дерево и мне не знаком этот яд. Я совершенно не понимаю, что это. Двадцать лет лечу моряков со всего Средиземноморья от ран и всякой заразы, но про отравленные стрелы только слышал от тех, кто ходил в Африку. И там совсем другие стрелы, большие, на человека или зверя. Это какая-то новая господская охота, не выходя из дома? Из засады, с гончими, на берлоге? Говорите, и для людей опасно?
– У нас есть покойник, убитый такой стрелой. Она содержит достаточно яда для взрослого человека.
– Не поделитесь, какие симптомы? Я бы сделал вскрытие, если вы не возражаете.
– Его сегодня хоронят. Симптомов никаких, как будто сердце остановилось во сне.
– Страшная вещь, - доктор помрачнел и перекрестился, - Это могли придумать профессора какие-нибудь, может алхимики или аптекари. Поначалу оно будет стоить дорого, и этим будут убивать только сильных мира сего. Но потом обязательно найдут, как сделать дешевле и вооружат этим армии. Послушайте моего совета, господа, найдите того, кто это придумал, и убейте. Убейте всех его учеников, сожгите все его бумаги, уничтожьте его лабораторию. Бог возблагодарит вас за то, что не пустите в мир новое зло.
– Так и сделаем, - кивнул Макс, - Не хотел бы я, чтобы в меня стреляли чем-то подобным.
– А этого покойничка не хотите вскрыть?
– Фредерик помахал крысой, - Если стрела содержит заряд яда на человека, то в крысе его с избытком.
– Кстати!
– обрадовался Асклепий, - Давайте ее сюда, эта божья тварь еще послужит науке! И будьте любезны, скажите там, что до сиесты приема не будет. Вас послушают, а со мной спорили бы до самой сиесты.
Лучшая в Генуя аптека называлась "Медичи" и располагалась в двух шагах от дворца дожа. Дверь украшала надпись "Дож обслуживается вне очереди".
– Надеюсь, дож в добром здравии, - пошутил Максимилиан, - или мы тут застрянем.
– Вообще-то дон Оттавиано сейчас губернатор, - ответил Фредерик, - И официально правитель Генуи Его Величество, а его представитель давно уже губернатор, а никакой не дож.
Макс потер пальцем надпись.
– Эти буквы старше, чем дон Оттавиано.
– Все равно. Давно могли бы переписать. А если не переписали, значит тут тоже пароль "Смерть французским оккупантам", как нам для оружейника подсказали.
– Не буду спорить, - сказал Макс и открыл дверь.
Дож в тот день действительно не хворал, да и в остальном городе эпидемии не наблюдалось. За стойкой стоял озабоченный аптекарь, а перед ним всего один посетитель.
Макс не сразу смог понять, кто перед ним, местный купец или ландскнехт. Короткий плащ из дорогого черного бархата, как у Тарди, только из дыр торчит алая подкладка. Правый чулок облегает ногу как будто его зашили на ноге, а левый спущен и открывает бледную лодыжку с мерзкими расчесанными гноящимися язвами. Волосы причесанные и уложенные, но справа как будто обгорели. И куда подевалась его шляпа?