Все друзья делают это
Шрифт:
— И как тебе показался Филипп? — открыв дверь машины и выпуская меня у подъезда, небрежно поинтересовался мой друг.
— Филипп? — повторила я, пытаясь вспомнить, есть ли среди моих одногруппников человек с таким редким именем.
— Парень, с которым ты выходила на сцену, — последовала подсказка и я, хватая ртом воздух, сжала ладонь Никиты и просительно заглянула в глаза:
— Ты что, его знаешь?!
— Конечно, — ответил тот, чуть нахмурившись.
— Но ты… — растерялась я. — Откуда ты его знаешь? Как? Вы же с разных потоков! И курсов! И он тебя старше! Ты учишься только на третьем, а он… И в универе столько тысяч студентов…
— И все, что ты перечислила,
Глава № 8
Я знала, что у Никиты есть старший брат, но не могла припомнить, чтобы он хоть раз упоминал его имя. Если он что-то и говорил о нем, то вскользь, и называя именно так — «брат».
Таким образом, я была в курсе, что брат Никиты старше него на два года, но учится не здесь, а в одной из заграничных школ. Позже я была посвящена в тот факт, что брат Никиты одновременно поступил в несколько высших учебных заведений, а спустя какое-то время выбрал очное отделение в местном университете. Там, за границей, он тоже успешно из года в год переводился на новый курс с массой дипломов, грамот и перспектив. И, кстати, в перспективе собирался жить именно там.
Тогда почему он учится здесь? Зачем вообще вернулся, если привык к другому менталитету? Я не спрашивала. Мне это не было интересно. Как никогда не интересовало имя старшего брата.
И вот…
Филипп…
Брат Никиты — Филипп.
Меня лихорадило этим именем. Я пересмотрела в инете все данные — что означает, какой характер, какое ждет будущее, жена с каким именем больше всего подходит. И… что сказать? Интернет не порадовал.
Имя означало любителя лошадей. В семейной жизни он обещал быть капризным и принести супруге немало забот, несмотря на свое обаяние. Деньги к нему по мнению гороскопа шли добровольно, но меня это мало интересовало. По имени я ему вроде бы подходила, но кроме меня был еще десяток имен, что серьезно расстроило. И вообще, если вчитаться и не дай Боже поверить, мне понравился очень ранимый и впечатлительный мужчина с замашками эгоистичного короля.
Не поверила. Отмахнулась. А потом как-то вскользь спросила у Никиты, чем увлекается его брат и услышала…
— Лошадьми. Мне кажется, их он любит гораздо больше людей.
— Даже больше, чем девушек?! — нервно сглотнув, уточнила я.
— Нет, ну девушек тоже любит… — задумчиво протянул Никита. — Но так, знаешь? Как тебе объяснить? В общем, девушек «полюбит» и отпускает. А за лошадьми он ухаживает.
Никита, заметив мой интерес к данному вопросу, охотно рассказал, что его брат сызмальства посещал конную школу, принимал участие в каких-то там скачках и состоит за границей в элитном клубе конного поло. Я узнала, что любимого жеребца Филиппа зовут Стойкий Солдат, мне в подробностях рассказали, что Филипп делает, чтобы у жеребца хватало сил на эти элитные игры, а еще я выслушала, какие нежности он шепчет в трепетное черное ухо любимца.
И я поняла — там такая любовь! Такая любовь!
Конечно, где я и где лошадь? В том смысле, что я близко, а лошадь где-то там за границей, но…
Если мои каблуки еще как-то могли сымитировать стук любимых копыт Филиппа, то отсутствие волос ниже копчика не оставляло ни единого шанса побороться за чувства!
Несколько дней депрессии и бессонные ночи неожиданно привели к озарению. Впрочем, на то они и озарения, чтобы кидаться гениальными идеями в обычных смертных внезапно. В общем, я вдруг поняла, что на самом деле все у меня не так безнадежно,
Ух, да еще какой!
Оказалось, что козырь мой въедливый, придирчивый, крайне недоверчивый и поразительно ворчливый. Ну никак Никита не мог поверить, что я действительно заинтересовалась его старшим братом, и что просьба о знакомстве в какой-нибудь непринужденной обстановке не является его галлюцинацией от постоянного студенческого недосыпания!
— Что? — демонстративно ковыряясь в ухе, раз десять переспрашивал он. — Познакомить тебя с Филиппом? Я не ослышался?
— Нет! — устав повторять, в конце я практически перешла на крик.
Помогло. Никита наконец-то меня услышал. Оставил свое ухо в покое и принялся за меня, завалив такой массой вопросов, что я не успевала на них отвечать. Поэтому сидела тихонечко, смотрела на вышагивающего туда-сюда парня и впитывала в себя искреннее недоумение, что кто-то в здравом уме захотел познакомиться с его братом! Нет, ну надо же! С его страшим братом! С Филиппом! Кому бы он мог понадобиться, кроме родителей? Ладно еще сам Никита — ему по родственному приходилось общаться. Но чтобы знакомиться… добровольно…
— Да я бы сам был рад его никогда не знать! — заявил неожиданно друг и предпринял последнюю попытку меня вразумить: — Анька, я хорошо знаю и тебя, и Филиппа — поверь, тебе не будет с ним интересно!
— Возможно, — согласилась дипломатично и настояла на просьбе: — Но я бы хотела убедиться сама.
Всмотревшись в меня, Никита небрежно пожал плечами, словно снимая с себя груз ответственности.
— Но я предупредил! — ворчливо напомнил, когда я бросилась к нему с объятиями и поцелуями.
— Угу, — закивала болванчиком я и так же ворчливо напомнила о том, что волновало меня: — Пожалуйста, не забудь.
— Я хоть и в шоке, но при памяти, сознания не терял, — буркнул он. — Будет тебе знакомство.
Сказал так — и слово сдержал.
Уже через несколько дней Никита пригласил меня на вечеринку для близких друзей, на которой обязательно должен был появиться Филипп. То, что вечеринку устраивает некая Альбина с пятого курса, меня не насторожило. А жаль.
Пятый курс, вечеринка для близких друзей — все факты говорящие и должны были хоть как-то меня подготовить морально. Но я приводила в порядок кудряшки, с которыми было непросто сладить, обновляла свой маникюр, отдав предпочтение красному лаку, продумывала макияж и наряд — под рыжий цвет, в который я выкрасилась сразу перед поступлением в универ, нужно было что-то другое, что-то новое, яркое. Я отвлекалась на шутки Никиты, который заехал за мной, поверила его комплиментам, потом зависла на странном ощущении жара, опалившем меня у ворот особняка, где поджидали гостей и, широко улыбнувшись, впорхнула в дом на невидимых крыльях. Не любви. В тот момент о любви не могло быть и речи. А какого-то тумана, иначе не назовешь.
Я мельком выхватывала детали — незнакомые лица людей чуть постарше меня, чей-то смех, чьи-то натянутые улыбки, чье-то удивление, несущееся вслед за мной и Никитой, его обмен репликами с каким-то мужчиной и тихие слова — уже мне, что Филипп давно здесь.
Я нервно выдохнула, вытерла вспотевшие ладони о короткое черное платье, взглянула на черные туфли с красной подошвой, поправила на груди нитку жемчуга и шагнула вместе с другом в комнату, где находился Филипп. Пока я не видела его среди многих гостей — чувствовала, что нервно улыбаюсь и сжимаю что силы руку Никиты. А стоило рассмотреть его в кресле, как внутри словно что-то оборвалось.