Все эти приговорённые
Шрифт:
То, что случилось дальше, было самым настоящим кошмаром. То, что случилось дальше, я вряд ли когда-нибудь смогу вытравить из глубин своего сознания. Это до сих пор там, в цвете. Не далее как на прошлой неделе я проснулась, после того, как это привиделось мне в предельно натуралистичном ночном кошмаре, и Пол держал меня, крепко прижимая к себе, а где-то вдалеке выл койот, и меня пришлось долго успокаивать.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ (СТИВ УИНСАН -ДО ТОГО)
Я ЗНАЛ, ЧТО я мне придётся поехать к Уилме и основательно побороться за место под солнцем. Она ясно дала это понять, когда мне позвонила. Это было как обухом по голове.
– Дорогой, Рэнди говорит мне, что я ужасно бедная. Он снова и снова проходится по списку и ставит маленькие
Никогда не показывайте клиенту, как вас передёргивает, особенно если этот клиент - Уилма Феррис.
– Но у нас, детка, по-прежнему останется наша прекрасная дружба.
– А бедняга Гил будет так подавлен, если он больше не сможет читать о себе в газетах.
– Думаю, я смогу всё это уладить, Уилма.
– Вот и я так подумала, - сказала она несколько двусмысленно, и повесила трубку, велев мне быть там ко времени коктейлей. Это означало отменить несколько дел в городе, хотя и не слишком важных. Она позвонила мне в среду. До вечера четверга мне удавалось внушать себе, что всё идёт замечательно, а потом меня прорвало. Дотти вошла, встала у моего письменного стола и спросила меня - будут ли ещё какие-то поручения, и я прорычал, чтобы она отправлялась домой.
После того, как она ушла, хлопнув дверью приёмной, я достал жёлтый блокнот, мягкий карандаш и попытался обдумать своё положение. И пришёл к самым неутешительным выводам. Я предполагал, что потеряю всех троих - я уже свыкся с мыслью, что потеряю Джуди Джона. Уилли, её импресарио, рассказал мне, по секрету, о трудностях, с которыми он сталкивается, пытаясь пристроить её шоу. Конечно, это слишком дорогое удовольствие - делать ставку на передачу за счёт телекомпании, даже если под неё удастся выбить приличное получасовое окошко в сетке вещания. А при таком резком падении рейтинга для него будет весьма проблематично заинтересовать какого-то нового спонсора. Мы сошлись на том, что навряд ли Феррис станет иметь с ней дело ещё один сезон.
Такое ещё можно вынести. Но чтобы сразу трое - получалась здоровенная брешь. Мне приходилось выплачивать долги перед налоговым ведомством, после того, как они указали на недостоверность сведений, приведённых в налоговой декларации, и посылать Дженифер пять сотен в месяц в качестве алиментов, чтобы она могла сидеть на своей тощей заднице в Таосе, и платить за офиса и квартиру, и платить Дотти, и прилично выглядеть самому - итого у меня выходило две тысячи сто в неделю. И после того, как доходы снизятся на шесть сотен, у меня просто не сойдётся дебет с кредитом. Я даже при своих не останусь. А новые клиенты летом на дороге не валяются.
Но все это время я понимал, что тревожит меня нечто большее, чем сокращение доходов на шесть сотен. Этот город полнится слухами. Что, чёрт возьми, случилось со Стивом? Говорят, он потерял Хайеса, Джона и Феррис. Наверное, не справлялся с работой для них. Чуть только запахнет неудачей, и станет на порядок труднее пристроить материал в прессе, а потом и остальные могут занервничать, и вот тогда Стив действительно пойдёт ко дну. И нет в городе рекламного агентства, в которое меня бы взяли. После того, как я в сорок восьмом основал свой бизнес, уйдя с клиентами в кармане. Да они так и ждали, что я оскандалюсь. Чёрт подери, ведь должен же человек о себе позаботиться. Они бы продержали меня на нищенском окладе, пока мне не стукнуло бы семьдесят, а потом предложили бы выкупить долю в бизнесе наверное, аж целых две процента.
Я сидел, по-настоящему напуганный. Я знал, кто уйдёт четвёртым. Нэнси, моя Крупная Писательница. На неё моей изобретательности уже не хватало. Похоже, ей не приходило в голову, что, возможно, лучше будет издать ещё одну книгу. У меня даже иссяк запас телевикторин для неё. Стоило мне только упомянуть её имя, и газетные обозреватели, которых я в шутку называю друзьями, начинали стонать.
Я
Посидев там, я начал чувствовать себя чем-то искусственным. Эдаким готовым изделием. Упаковка - это всё. Похоже, до содержания теперь никому нет никакого дела. Сделайте красиво снаружи. Наведите лоск. Чёрт с ним, с продуктом. Народ раскупит. Вот чем я занимаюсь. Упаковочным бизнесом. Принаряжаю знаменитостей.
Я зашёл в маленькую ванную, примыкавшую к моему кабинету, и включил люминесцентное освещение по обе стороны от зеркала. Это были недобрые лампы. Если я слегка прищуривался, размывая изображение, я по-прежнему был Стивом Уинсаном, этим готовым продуктом, этим типичным американцем из автомобильной пробки, грубовато-добродушным, сердечным и безгранично уверенным в себе. Любо-дорого посмотреть. Но при широко открытых глазах моё лицо под открытым светом выглядело лицом усталого характерного актёра. Возможно, так оно и есть. Я так долго играю роль Стива Уинсана, что затаскал её. Мне надоел Стив Уинсан и мир вещей, который уже не функционировал как положено, потому хорошего продукта уже не изготавливали. Гнали халтуру. Наполняя мазь для подмышек пузырями. Изготавливая лак для ногтей, который гарантированно облуплялся за двадцать четыре часа. Издавая книги, гарантированно выдерживающие всего две читки до того, как страницы начинали выпадать. Ставя на машины крылья, которые можно промять ладонью. Из-за чего они простаивали в ожидании ремонта. Делали из бракованной стали бритвенные лезвия, пришивали непрочными нитками пуговицы, разводили на воде краску для стен. Так, чтобы к ним приходили снова и снова. Да здравствует предприимчивость. Да здравствует "Стивен Уинсан Ассошиэйтс", сбывающая продукт, о котором тридцать лет назад никто не слышал, и без которого практически любой мог бы обойтись сейчас. У меня не было никакого недуга, не излечимого при помощи двусторонней орхидэктомии.
орхидэктомия - удаление одного или двух яичек
Так что я пошёл домой, переоделся, отправился в город, был чертовски весел и оказался дома раньше обычного и в полном одиночестве, включил сигнализацию, а к одиннадцати часам я уже катил эдаким франтом в транспортном потоке на парковой дороге, перебираясь на "MG" из одного ряда в другой и спрашивая себя, на кой чёрт я обзавёлся машиной, если пользуюсь ею не чаще чем три раза в месяц, и зачем я заказал три костюма и зачем я повысил зарплату Дотти, и почему бы Дженифер не свалиться с одной из этих скал в Нью-Мексико, и что, чёрт возьми, я собираюсь сказать Уилме такого, чтобы она погладила меня по головке и снова позвала меня в свой круг. И жалел о том, что я забрался в эту её девятифутовую кровать, потому что в результате я лишь израсходовал то оружие, которое могло пригодиться в этот уик-энд. Уилма из тех, над кем нельзя взять верх с наскоку. Её вовлечённость, если таковая и сохраняется, физического свойства. Всё, что вы теряете - это ваше достоинство, а всё, что вы приобретаете - это обязанность бежать к ней со всех ног, стоит ей лишь снова пошевелить пальцем. Почти те же потери, которые понесла со мной Дотти.
Я съел поздний ленч по дороге, плотный ленч, призванный заложить хорошую основу под предстоявшие обильные возлияния. Я приехал немного рановато, думая, что я самый первый. Но машина Хессов уже стояла там, между машиной Уилмы и микроавтобусом. В тот самый момент, когда я вылезал из своей машины, Джуди Джона пронеслась по дорожке в своём "Ягуаре". Она развернулась в неподалёку от меня.
Она вышла из машины, и подбоченясь, уставилась на дом.
– Вот это да!
– проговорила она.