Все или ничего
Шрифт:
— Сэр, я хочу, чтобы мой собственный ветеринар осмотрел этот скот. Нельзя вывозить из страны больное стадо. Я не могу брать на себя такую ответственность.
— Всю ответственность возьмет на себя губернатор. Вы меня поняли, мистер Плон?
— Да, сэр.
— До свидания, мистер Плон.
Карл дрожащей рукой опустил трубку на рычаг. Шесть лет ему казалось, что он имеет дело с самой сильной и влиятельной семьей Техаса — Котреллами. Но, судя по всему, есть кто-то еще более сильный и еще более влиятельный.
Интересно,
Как видно, у Морин Макдональд большие связи. Карл Плон искренне надеялся, что ему больше никогда не придется с ней сталкиваться.
Когда Брендон остановил свой бронзовый «корвет» на подъездной дорожке под огромным дубом, солнце уже село.
Автоматически включились ртутные лампы, которые освещали двухэтажный дом из красного кирпича. Только он поднялся на крыльцо, как из белых крашеных дверей вышла Ширли.
— Что у вас случилось? — спросила она, увидев его осунувшееся лицо.
— Ничего.
Женщина пожала плечами. Она работала у Брендона уже восемь лет и знала, что если он не хочет разговаривать, то его ничем не заставишь.
— Я оставила на столе сообщения о звонках и подготовила письма на подпись. Утром я их отправлю.
— Какие планы на вечер?
— У Сэмми футбольный матч, а у Билли — тренировка по баскетболу. Потом мы пойдем в пиццерию. Хотите с нами? Судя по вашему виду, вам надо немножко развлечься.
— Нет. Я жутко устал. Обними за меня девочек. Скорее бы они вышли из возраста сорванцов, и я смог бы снова называть их Саманта и Бет! Знаешь, чего им не хватает?
Ширли покачала головой.
— Я знаю, что вы скажете — отца. Ничего, мы прекрасно живем одни, спасибо. А знаете, чего вам не хватает? — Она лукаво усмехнулась.
— Ладно, не будем об этом. — Он засмеялся. — До завтра.
Проводив Ширли взглядом, Брендон вошел в увешанный зеркалами вестибюль, бросил ключи на желтое с бирюзой эмалевое блюдо, пересек гостиную — в кремовых, белых и черных тонах, со шкурами зебр на полу и черным роялем в углу — и направился прямо к себе в кабинет, расположенный в смежной комнате.
В кабинете по стенам стояли черные лакированные книжные шкафы. На кремово-черном мраморном полу лежал изготовленный на заказ черно-белый ковер с золотым плетением по краям. В центре комнаты стояли роскошный письменный стол в стиле рококо — черный с золотом и удобное кресло с откидывающейся спинкой, обитое кремовым шелком.
Брендон любил этот дом. Он построил его на месте родительского, который был не чем иным, как жалкой лачугой.
Но Брендон гордился и своими родителями, и своей землей.
После смерти отца Брендон очень сблизился с матерью.
Они работали бок о бок, и именно тогда он понял, что мужчины и женщины созданы Богом, чтобы дополнять друг друга: тех качеств, которых недоставало мужчинам, было в избытке у женщин. Мама никогда
Брендон учился сам на колледж денег не было. В девятнадцать лет, спустя полгода после смерти матери, он катался на своем андалузском жеребце и наткнулся на необычно мягкий участок земли. Лошадь начала оседать в черный вязкий грунт. Спрыгнув с седла, Брендон осмотрел землю и понял, что нашел нефть. Он продал своего андалузца, чтобы заплатить за профессиональную геологическую разведку. Его догадки подтвердились. На ранчо было столько же, если не больше, нефти, сколько на ранчо Чарльза Симса, которое граничило с его участком на юге.
В двадцать три года Брендон женился на Синтии Крамер. К тому времени он уже был миллионером Но Синтия любила его, а не его деньги — в этом он не сомневался. Она мечтала о хорошем доме, «доме, в котором родится президент». Брендон начал строительство, а Синтия пыталась забеременеть. Но прежде чем он приступил к отделке интерьера, Синтия умерла от кровоизлияния в мозг. С тех пор Брендон жил в доме с неоклеенными стенами. По правде говоря, в Кервилле он почти и не бывал. У него были квартира в Хьюстоне и домик в Далласе. Он строил свою нефтяную империю и не желал погружаться в горестные воспоминания.
В конце концов здравый смысл возобладал, и Брендон нанял женщину-дизайнера из Хьюстона, чтобы она завершила работу, полагаясь на собственный вкус и богатый опыт.
Подойдя к столу, Брендон подписал письма, напечатанные Ширли, быстро просмотрел телефонные сообщения, потом взял трубку и позвонил в Остин.
— Это Брендон Уильямс. Я знаю, уже поздно, но, может быть, Джордж еще на месте?
— Для вас, мистер Уильямс, он всегда на месте, — сладким голоском ответила секретарша.
Джордж подошел к телефону.
— Все в порядке, Брендон. Мне кажется, он здорово перетрусил.
— Он отпустил скот?
— Я получу подтверждение утром. Но я пригрозил ему губернаторским гневом.
— Хорошо, что Марк этого не слышал.
— Ничего страшного. Если бы губернатор Диксон знал все подробности, он устроил бы ему хороший нагоняй.
— Надеюсь, у тебя не будет из-за этого неприятностей, — сказал Брендон.
— Не волнуйся. Зато я хотя бы на минуту почувствовал себя большим человеком, государственным мужем!
— А когда возвращается губернатор?
— В понедельник утром.
— Передавай ему привет.
Джордж помолчал.
— Слушай, Брендон, можно задать тебе один вопрос?
— Конечно.
— Кто эта мисс Макдональд?
— Просто женщина, у которой были неприятности.
Джордж усмехнулся:
— Наверное, необычная женщина.
— Да, необычная. — Повесив трубку, Брендон откинулся на спинку кресла и скрестил руки за головой.
«Да, Морин — женщина необычная», — подумал он.