Все или ничего
Шрифт:
Он отошел подальше, на детскую площадку, спрятался в фанерную избушку и принялся наблюдать. Интересно же, за что в их квартире какая-то рыжая девчонка решила побить стекла!
А Ирина огляделась… и не нашла больше подходящего метательного снаряда. Тогда она сунула в рот сложенные колечком пальцы и засвистела. Тем самым богатырским посвистом, который слышала сегодня ночью в Сокольническом парке.
Штора дрогнула… Сдвинулась…
Он, он! В чем это он? В махровом домашнем
Увидел меня. Узнал! Скрылся в глубине гостиной… Выйдет или нет?
Должен, должен выйти! Помогай, волшебная свечечка!
Петька наблюдал, предвкушая скандальчик. «Как поступит отец? Вызовет милицию или сам надерет рыжей нахалке уши? А жалко девчонку. И уши у нее ничего, аккуратненькие.
Если все обойдется, попрошу, чтобы прокатила. Хоть немножко. В качестве платы за то, что указал ей окна квартиры…»
Отец выскочил во двор прямо в халате. Бросился к мотоциклистке, но…
Вместо того чтобы надрать ей уши, брякнулся перед ней на колени, прямо посреди двора.
И это уже Петьке ой как не понравилось!
«Что это батя, свихнулся? — Мальчишка заерзал в своем фанерном укрытии, однако вылезти не решился. — Да он ей руки целует! Вот позорище! Влюбился на старости лет? Тили-тили-тесто? Я подозревал Зинаиду, а тут другая! Школьница! Или уже не школьница? Может, студентка? Ой, как он на нее глядит! Совсем как Зинка — на него! Подлая рыжая обманщица! Задумала отнять у меня отца? А папка тоже хорош гусь: как же мама? Любовь, верность, память — это все брехня, да? Маму побоку?»
Ирине вдруг захотелось спрыгнуть с мотоцикла и тоже опуститься на колени. Вот так, вдвоем, они бы стояли в этой смешной позе друг против друга и обнимались. А может… может, она и сама решилась бы поцеловать ему руку.
Ну и что же, что он мужчина, а она женщина! Это все условности! У нас давно равноправие.
И пусть окружающие смотрят! Пусть даже потешаются, если им так нравится! Плевать на всех!
На всех ли? А этот парнишка, папка которого стреляет из старинных мушкетов?
Нет, пока с ним не выяснено, расслабляться нельзя!
И вместо того чтобы взахлеб говорить Владимиру о том, как она без него тосковала, как ждала его и как в нем нуждалась, Ирина насмешливо поинтересовалась:
— Ты что это на асфальт уселся? Ноги плохо держат, да? Бывает в твоем возрасте.
Он мгновенно вскочил как ошпаренный. Выпустил ее руки.
— Извините, Ирина Владиславовна. Я просто споткнулся. Каким ветром вас сюда занесло? Разумеется, чисто случайно? Что ж, бывают в жизни совпадения.
Издевается. Видел же, что я вычислила его окошко.
Поломал всю мою жизнь, а теперь еще и смеется!
И то, что колени преклонил, — такое же шутовство. Хорошо, что я не поддалась на провокацию
— Нет, Владимир Павлович, это не случайность, — сухо сказала она. — Я разыскивала вас специально. Но не как частное лицо, а как председателя благотворительного фонда. Благодарю, кстати, вашу организацию за подношение. Очень ценный тренажер, любого калеку на ноги поставит. Однако я к вам по другому делу.
— Ммм, по делу! Почему тогда сюда? Запишитесь на прием, Ирина Владиславовна. В нерабочее время я делами не занимаюсь.
Ира хотела, в свою очередь, отбрить его пообиднее. Долгожданная, желанная встреча превращалась в поединок, а задиристые Овны в драке не отступают!
К счастью, она вовремя вспомнила, что у нее действительно есть к нему неотложное дело: Атос в беде!
И, наступив на горло собственной самолюбивой песне, она кротко попросила:
— Пожалуйста, Володя, помоги мне. Это очень, очень важно. Важнее всего остального. Я просто не знаю, к кому еще можно обратиться… Ты не можешь отказать!
И Владимир опять размяк, увидев эту просительную полуулыбку, ответил:
— Ты права. Я не могу тебе отказать.
Петька был сбит с толку.
Сначала отец, по всем признакам, объяснялся этой кучерявой овце в любви.
Потом они, похоже, едва не подрались.
А вслед за этим папка вынул блокнот и стал что-то деловито записывать под ее диктовку. Как будто она училка, а он ученик. Еще и переспрашивал, уточнял!
Какая жалость, что до избушки не доносятся слова!
И как теперь себя вести? Попросить все-таки покататься на «хонде», что очень хочется? Или, наоборот, сделать этой выскочке какую-нибудь мелкую пакость, что хочется не меньше?
Поди разберись!
Однако разобраться в этот раз мальчишке не пришлось, потому что отец с незнакомкой коротко, по-деловому, кивнули друг другу, и мотоцикл, взревев, рванул прочь со двора.
«Без шлема укатила, — отметил Петька с невольной симпатией. — Назло всем майорам на свете!»
А Владимир только сейчас сообразил, что торчит посреди двора в домашнем халате. Это он-то, всегда одетый с иголочки!
Обернувшись, не подглядывает ли кто-нибудь, заторопился в дом. И невдомек было Львову, что он служил объектом наблюдения для собственного сына…
Глава 6
БЕССОННИЦА
— Федька, собирайся немедленно! Айн, цвай, драй! Руки в ноги — и вперед!
— Угу, угу, — заторопился Атос. — Сей момент. Я по-военному. Сорок пять секунд… Мы в армии так одевались: пока спичка у ефрейтора не догорит.
— Сорок пять — это, пожалуй, перебор. И я тебе не ефрейтор. И вообще, тут не армия, а жилище молодой женщины.