Всё имеет отражение
Шрифт:
Хороший друг предложил мне выбраться и попить шампанского. Я согласилась, решив, что нужно разбавить своё помешательство мужской компанией. Мы встретились, посидели, но мне снова было мало интересно о чем-то разговаривать… Наверное, в эти дни я могла говорить только о Софи. Даже мой организм был заодно с головой, и у меня разболелся живот, я ничего не хотела и выглядела, видимо, неважно, потому что друг сказал мне не мучиться и ехать домой.
Последние дни я много думала о своём состоянии, анализировала, привыкала, сживалась с собой и пыталась найти всему объяснение. И я поняла, что в жизни действительно просто можно встретить человека и испытать невероятную химию к нему. И не важно, кто он будет, какого пола, внешнего вида… Конечно, есть ряд особенностей, которые влияют на эту химию, но никогда нельзя загадывать, кто вдруг станет для тебя таким особенным и близким человеком
Я встретилась с Вики. Я рассказала все эмоции и чувства к Софи, в которых до конца не могла признаться ей, но больше всего самой себе. Я не успела понять, когда они возникли и стали очевидными. Я продолжала их бояться, я их стыдилась, но в то же время я ими наслаждалась. Тогда они стали настолько яркими и сильными, что я начала тонуть в них. Я немного удивилась полному одобрению Вики. Мы всегда были с ней близки и понимали друг друга, поддерживали, но такая тема у нас возникла впервые. Она сказала, что ей странно слышать от меня всё это и такого поворота в моей жизни она не ожидала, но потом она легко давала мне советы, как действовать дальше, как будто и не было ничего необычного в этом. Но Вики была убеждена, что Софи не имеет никакого особенного ко мне отношения и всё это специфика восприятия, навязанная мне привычной для девочек ориентацией к женскому полу.
Мне страшно было делать какие-то шаги. Я боялась показаться странной… Все же, напротив, говорили мне, что надо действовать и ничего странного в этом нет. Мне посоветовали подвезти Софи до дома или спросить про индивидуальные занятия. Я начала обдумывать, как на это решиться… Тем временем моё настроение пришло в норму, я перестала искать поводы для расстройства и приняла для себя решение позволить себе эти чувства.
Удивительно, сколько изменил во мне этот год, как много нового я увидела в жизни. Однажды наступает момент, когда ты понимаешь: после того как тебе открывается совершенно иной взгляд на какие-то вещи, ты уже никогда не станешь прежним. Жизнь – удивительная вещь, и параллельная реальность есть – это твоё восприятие. Вдруг я поняла: то, что ещё недавно я считала своим прошлым, кажется мне историей другого человека, а то, что происходит сейчас, – не со мной. В тот период я будто сама читала какую-то книгу – это было волшебно и нереально.
V
Пытаясь откинуть наши с девочками фантазии и снять фильтр неоднозначности и особого уклона общения с Софи, я настроила себя на то, что ничего особенного не будет, и все предыдущие ситуации ни о чем не говорят. Приземленная последними событиями, я была возвращена к обычному взгляду на общение двух женщин.
На занятия приехала я, как обычно, рано, зал был свободен, я положила коврик посередине и села читать книжку. Постепенно подтянулись остальные.
Пришла Софи. Она положила коврик на своё место и спросила у одной девочки: «Ты чего сегодня так далеко от меня?» – Девочка ответила: «Я поздно пришла», – намекая на то, что место было занято мной. Софи посмотрела на меня и хитро улыбнулась. Я немного позлилась – девочка стояла совсем рядом, кроме того, что и я стабильно занимала это место вот уже пару месяцев. Когда пришел кто-то ещё, Софи сказала мне: «Элечка, двигайся ко мне». Это приятное обращение развеяло во мне ревностные мысли, а нахождение рядом снова наполнило прежними чувствами. В этот день Софи почему-то была без обручального кольца.
Обычно книги исполнены описаниями деталей помещений, цветов стен, особенностями внешнего вида окружающих, погодой… чтобы читатель мог представить всё так, как видел герой. Я поняла, что в моей книге нет этих описаний. А потом поняла, что это именно для того, чтобы читатель видел все так, как я. Ведь обращают внимание на погоду, когда она создаёт настроение происходящему, на все детали, когда их замечают и они являются частью атмосферы… в моем мире, в моих глазах и моем настроении была только Софи. И огромные зеркала в зале, которые умножали для меня её на два. Когда мы стояли перед зеркалом и я стояла за ней, я видела её сразу с двух сторон – её волшебные глаза и её красивую спину. Всё остальное было для меня размытым фоном стен, людей, цветных или черно-белых пятен, я не знаю… я этого не видела, не замечала… Так ли было на самом деле, не знаю, но всё это лето для меня светило солнце. Плохой погоды в эти месяцы не было за исключением того дня моих странных расстройств… но стоило ли теперь помнить о нём?
Сейчас я чувствую необходимость описать только одно – Софи, хотя вряд ли это передаст доподлинно мой взгляд на неё. Именно тогда я научилась её видеть. В общих чертах я представила её читателю ранее, но теперь стоит обратить внимание на открывшиеся детали.
Её глаза были волшебного
Софи была миниатюрной и изящной, с маленькой грудью, чуть выдающимися ребрами, плоским животом, красивой осанкой, подтянутой попой, женскими бедрами. Руки её были особенной деталью – несмотря на обычное анатомическое строение, они были совершенно необычные – в них сочеталась женская грация, нежность материнства, красота танца и полет вдохновения. У неё были аккуратные пальцы с коротко-подстриженными ногтями, покрытыми прозрачным лаком. И не важно, если эти описания не совпадают с вашими представлениями самого пленительного образа, – вы можете заменить их себе своим идеалом, чтобы понимать, как смотрела на неё я.
Занятие было хорошее и позитивное, с отличной нагрузкой и приятным ощущением. Оно уже подходило к концу, и мы, лежа на коврике, растягивали мышцы – согнутые ноги опускали вправо, голову влево, руки в стороны. Софи лежала слева от меня, очень близко, но мне хватило места, чтобы вытянуть руку. Я смотрела на неё, пока она отвернулась. Потом мы разворачивались в другую сторону. Я лежала как обычно, просто наслаждаясь её присутствием рядом, слушая её голос, как она произносит правила упражнения, думая о том, что сейчас за моей спиной она смотрит на меня. Она уже молчала, и мы просто лежали в этом положении под фон приятной музыки. И вдруг я почувствовала что-то невероятное – на ту секунду это было похоже для меня на сон, приступ фантазии, минутное помешательство… По всем законам реальности такого не могло случиться… Я почувствовала, что она берёт меня за руку… Тихо и аккуратно, нежно переворачивает её в своей руке… И я снова ощущала себя как в замедленной съемке, будто на ту секунду покинув реальность. В полнейшем остолбенении я повернулась и посмотрела на неё… не знаю, что в тот момент было написано у меня на лице, но эмоции захлестывали меня с непреодолимой силой. Она смотрела на меня, улыбаясь, и через секунду мягко сказала: «Какое красивое у тебя кольцо…». Я в абсолютном потрясении сказала: «Спасибо», – наверняка налившись краской и расплывшись в улыбке. Я отвернулась обратно, не в силах смотреть на неё, окутанная жаром, наполнившим моё лицо и тело, не понимая, что делать, теряясь в пространстве от закруживших эмоций. Меня задела девушка справа и сказала: «Извините», – тем самым немного вернув меня в реальность, а я неровным голосом ответила ей, что ничего страшного. Я боялась, что всё это слишком заметно, и пыталась сдержаться, краем глаза видя, что Софи тоже радостно улыбается. Зачем она это сделала? Что это значило? Ей правда понравилось кольцо? Эти вопросы начали роиться в моей голове, отчего она кружилась еще больше. Мне предстояла сильная борьба с собой, чтобы убрать широченную улыбку и сделать следующие упражнения.
Эта прекрасная женщина продолжала меня запутывать, тем самым вовлекая в себя ещё больше. Именно в этих анализах и непониманиях, поисках правильного восприятия мы и погружаемся с головой, незаметно и фатально, в этого человека. Именно тогда, когда мы отчаянно ищем логику или непременно желаем занять позицию того или иного взгляда, мы уже плотно сидим на крючке, и всякая логика в нас отсутствует.
Занятие закончилось, она поблагодарила группу, и все пошли на выход. Одна девочка сказала ей: «Софочка, спасибо за занятие», – Софи сказала: «Пожалуйста», – потянулась и поцеловала её. Тогда я подумала: интересно, смогу ли я когда-нибудь быть для неё такой же «своей», чтобы она меня поцеловала? Я отчасти позавидовала этой девушке, но, кажется, для неё Софи не являлась кем-то особенным.