Все источники бездны
Шрифт:
— Да шевелитесь же, — раздраженно бросил их спутник. — Они уже наверняка в холле.
Павел подошел к Лизе.
— Пойдем, — мягко сказал он.
Она послушно сделала шаг вперед, и они оказались на ступеньках ведущей в подвал лестницы. Наблюдатель захлопнул тяжелую бронированную дверь и налег на колесо замка.
— Им придется потрудиться, чтобы проникнуть сюда, — заметил он. — Ладно, пошли. Поглядим, что внизу делается.
Он вновь кинул быстрый взгляд на мальчика, и Павлу почудилось, что в холодных
«Страх? — подумал Павел. — Неужели он боится?»
Но тот больше ничего не сказал — лишь застыл на миг, словно к чему-то прислушиваясь.
Лиза судорожно схватила Павла за руку.
— Пойдем, — повторил он. И неуверенно добавил: — Может, все обойдется.
И они двинулись вниз по ступенькам.
Внутри, несмотря на работающее освещение, царил полумрак. В замкнутом помещении воняло затхлой сыростью. Стоило тяжелой двери захлопнуться, как все звуки снаружи исчезли, и их охватила тишина, нарушаемая лишь шумом шагов и еле слышным монотонным гулом — система вентиляции заработала одновременно с освещением.
Лиза огляделась: у стенок громоздились баллоны и какие-то бесформенные предметы, в которых она узнала сваленные в кучу зачехленные противогазы, а сами стены были увешаны траченными сыростью, но все еще яркими плакатами с изображением ядерного взрыва. Их спутник прошел вперед и, деловито озираясь, направился в глубь помещения. Лиза не последовала за ним — она устало опустилась на скамью: в центре комнаты был целый ряд таких скамеек, точно в сельском кинотеатре.
Только сейчас, после горячки побега, она смогла внимательно рассмотреть сына. Он стоял рядом, и в полумраке было видно, что лицо у него бледное и невыразительное, а глаза закрыты.
— Максим! — окликнула она, тронув его за плечо.
Точно в ответ по телу ребенка пробежала волна дрожи, и он вновь замер, бессмысленно глядя внутрь себя.
Она в ужасе подняла голову и натолкнулась на внимательный взгляд Павла.
— Павел? — Ее трясло гак, что начали болеть сведенные судорогой мышцы. — Что с ним? Что с ним сделали?
Он неловко покачал головой.
— Никто ничего с ним не делал, Лиза. Он просто… ну, просто меняется.
— Меняется? — Она вскочила со скамьи. — Что это значит?
— Не знаю. — Павел, казалось, с трудом подыскивал нужные слова. — Понимаешь… он ведь сын Андрея… они говорят, что это был эксперимент…
— Какой эксперимент? О чем ты?
— Ты думаешь, кто вообще такой был твой Андрей? И вот этот, с нами, — кто это?
— О Господи, — тоскливо сказала Лиза, — откуда я знаю?
— Они вообще не из наших. Они — из какого- то другого мира.
— Что за ерунда! — разозлилась Лиза. — Я не верю.
— Я тоже сначала не поверил. Но это правда, Лиза. Иначе… разве с нами приключилось бы все это?
Лиза, сама того не замечая, схватила
— Мой сын! Кто он такой?
— Я не знаю, Лиза, — тихо сказал Павел. — Похоже… Никто не знает.
Рядом бесшумно возник Наблюдатель.
— Я нашел запасный выход, — сказал он. — Не знаю, куда он ведет, но стоит попробовать.
— Пойдем, — обратился Павел к Лизе, мягко отрывая ее руку от своей куртки, — пойдем. Нужно спешить.
— Куда? — Казалось, остатки воли покинули ее. — Зачем? Нам некуда больше идти.
— Не говори так, — Павел старался, чтобы голос его звучал уверенно, — после того шума, что тут поднялся… им больше не удастся сохранять тайну. Когда люди узнают обо всем, вас больше не посмеют тронуть.
Наблюдатель с сомнением покачал головой, но ничего не возразил…
Открывшаяся дверь вела в темный глухой коридор, но, когда они вошли внутрь, Павел ощутил на лице слабый ток воздуха — работали вентиляторы. Тем не менее ему было не по себе — точно спускаешься в преисподнюю. Он обернулся и встретился взглядом с Лизой — ее глаза были расширены от ужаса.
— Ничего, — сказал он тихо, — все будет в порядке.
Переступив порог и захлопнув за собой дверь, они обнаружили, что в тоннеле с низким потолком и бетонными стенами не так уж темно — через каждые несколько метров на стенах тускло горели люминесцентные светильники, заливая движущиеся фигуры холодным светом.
— Куда он ведет? — обратился Павел к Наблюдателю.
Тот покачал головой.
— Не знаю.
Павел и сам потерял представление о времени и пространстве — казалось, с тех пор, как он переступил порог своей квартиры, где поджидал его Наблюдатель, прошла целая вечность.
Тоннель оказался неожиданно длинным; мало того, по бокам обнаружились какие-то двери, ведущие, видимо, в сложную систему коммуникаций, расположенную под лабораторным комплексом.
— Да тут сам черт ногу сломит, — пробормотал Павел. — Нам прямо? — обернулся он к Наблюдателю.
— Кажется, — растерянно ответил тот.
Тут только Павел заметил, что с их спутником творится что-то неладное; его прежде бесшумная упругая походка стала неуверенной, точно он передвигался с закрытыми глазами.
— Вам плохо? — спросил Павел.
— Ничего, — ответил тот сквозь зубы, — идите.
И, глядя на него, Павел неожиданно вспомнил того, давешнего, который напал на него в лесу, — в нынешних движениях Наблюдателя было что-то очень похожее.
«Этого еще не хватало», — подумал он.
Он тревожно взглянул на Лизу, но она, казалось, ничего не заметила. Она неотрывно смотрела на сына, и в этом взгляде Павел прочел безнадежность и тоску.
Дверь, окованная металлом, возникла из мрака неожиданно. Она была массивнее остальных.