Все изменила любовь
Шрифт:
— Я уже однажды потерял тебя, — заметил Джеймс задумчиво. — Не рассчитывай, что я соглашусь потерять тебя снова.
3
Несмотря на то что Эмили выбрала для бала черное платье, в котором появлялась на людях два года подряд, под него она собиралась надеть дорогое изысканное белье. Хотя драгоценностей у нее не осталось, кое-что она все же могла себе позволить.
Она не спеша натянула на ноги тонкие капроновые
Черное, черное, черное.
Но сегодня Эмили не хотелось пестовать траурную тоску. В конце концов, близилось Рождество. Да, она совершила ошибку, но разве больше она не может снова почувствовать себя счастливой? Что плохого, если она оденется красиво? Если позволит себе погрузиться в праздничную атмосферу?
— Прости меня, Берт, — прошептала Эмили и сняла с себя черное платье.
Она открыла дверцы шкафа и принялась перебирать на плечиках платья, которые хранила с прежних времен. Ее внимание привлекло одно, которое она ни разу не надевала. Они купили его с Бертом специально для свадебного путешествия, но шикарный наряд Эмили так и не пригодился.
В дверь ее спальни постучали.
— Эмми, уже около шести. Скоро начнут съезжаться гости.
— Я почти готова, Кэтрин! — отозвалась Эмили и решительно сняла вешалку с нежно-бирюзовым платьем.
Открылась дверь, и в комнату вошла графиня Маккензи при полном параде: в длинном платье из серебристо-голубого атласа, с сапфировой диадемой на голове и жемчужным ожерельем на шее. В ее ушах сияли крупные жемчужины в обрамлении сапфировой россыпи.
— Ты еще и не думала одеваться! — упрекнула ее Кэтрин.
— Мне осталось только застегнуть молнию, — поспешно возразила Эмили, сгребая в охапку бирюзовый шелк.
— Ты собираешься надеть это? — Кэтрин с сомнением уставилась на выбранный невесткой наряд. — А что случилось с твоим черным платьем?
— Я носила его два года подряд...
— Но оно великолепно на тебе сидит.
— Это платье мне купил Берт, — сказала в свое оправдание Эмили, облачаясь в бирюзовый шелк. Но думала она не о Берте, а о Джеймсе, хотя подозревала, что он не придет. — Я спущусь через минуту.
Внизу она еще раз окинула придирчивым взором пышное убранство дома. Бальный зал сверкал. Шесть великолепных хрустальных люстр освещали просторное помещение, отражаясь, как в зеркале, в сияющей полировке паркета. Маленький оркестр играл вальсы. Хотя гости еще не появились, атмосфера была праздничной.
Первый час Эмили провела у дверей, встречая приглашенных и принимая подарки.
Джеймс вырос на пороге с большим букетом роз, которые тут же протянул ей.
— Что ты здесь делаешь? — пролепетала
Он неторопливо снял с плеч стильное пальто из верблюжьей шерсти и предстал перед ней в традиционном смокинге, безукоризненно сидевшем на его атлетической фигуре.
— Графиня Маккензи не в состоянии нанять дворецкого? — удивился Джеймс и склонился к Эмили для поцелуя.
Но она повернула голову, и его губы лишь скользнули по ее щеке.
— Только не надо этого, — сердито прошептала Эмили ему в ухо.
— Я сам лучше знаю, что надо, а что нет, — ответил он, задержав ее в руки в своих немного дольше, чем следовало бы, и поцеловал в шею, чуточку ниже уха.
В его голосе прозвучало красноречивое обещание, и Эмили затаила дыхание, охваченная всплеском противоречивых эмоций и ощущений, подогреваемых мощным выбросом адреналина.
Джеймс едва прикоснулся к ней губами. Как может легкое прикосновение вызывать столь бурную реакцию? Почему она горит огнем?
— Я изменил планы, — пояснил Джеймс, отступая назад. — Весьма кстати, не правда ли?
Нет, совсем не кстати, подумала Эмили. Джеймс всегда вызывал у нее двойственные чувства. Дикие и необъяснимые.
— Я передам цветы Кэтрин, — пробормотала она, напряженно ожидая прихода новых гостей. Кто-то должен прийти ей на помощь. Обычно от Джеймса ее спасал Берт. Но теперь играть эту роль он не мог.
— Цветы предназначены тебе.
Джеймс разглядывал ее в упор. Длинное облегающее платье из бирюзового шелка и такие же туфли на высоких каблуках. Золотистые волосы, приподнятые от висков и свободной волной ниспадающие на обнаженную спину.
— Кто-нибудь из твоих друзей уже появился? — поинтересовался он, останавливая взгляд на шее Эмили.
— Нет. Ты первый.
— Я рад, что смог приехать. Мне не терпится с ними познакомиться.
Друзья. Эмили ощутила приступ паники. Круг ее друзей ограничивался одним человеком. Им был не кто иной, как Пабло Санчес. Джеймс, насколько она могла судить, уже догадался об этом...
— Уж не с ними ли ты собралась лететь в Нигерию? — продолжал он свой допрос.
Эмили ахнула. Как он узнал о ее планах? Откуда у него такие сведения? Она ничего никому не говорила. Никому, кроме Пабло...
— Пойдем поставим цветы в вазу, Эмми, — предложил Джеймс, не спуская с нее глаз.
— Не могу. Гости...
— Можешь, — перебил он. — Ничего с ними не случится. А вот ты, милая, вызываешь у меня тревогу.
Эмили попятилась. Она не любила, когда Джеймс начинал говорить таким обманчиво ласковым тоном. Ей становилось не по себе.
— Обо мне не стоит беспокоиться...
— Когда ты поведаешь мне о своих праздничных планах, Эмми? Или ты рассчитывала сбежать с Пабло, не поставив меня в известность?