Все к лучшему
Шрифт:
— Ты действительно хочешь этого? — с убийственным спокойствием спросил он.
Айрис в страхе попятилась. Разумнее всего было промолчать, но черт дернул ее за язык:
— Ради бога, Дэвид, мы заключили всего лишь договор.
— Который ты нарушила, — напомнил он тоном, от которого по спине побежали мурашки. — Так вот, этого не будет. — Он быстро поставил на стол пакет с молоком, за которым, очевидно, ходил, и притянул девушку к себе, пресекая ее попытки освободиться. — Хочешь получить от жизни все? Что ж, получишь!
Айрис в ужасе
— Дэвид, пожалуйста…
Он засмеялся тихим, недобрым смехом и насмешливо посмотрел на ее покрасневшее от негодования лицо с полными страха зелеными глазами.
— Мы это уже проходили, не правда ли? — в его тихом голосе, звучала издевка; раздавленная унижением, Айрис поняла, что Дэвид намекает на ее нетерпеливый порыв в номере маленькой гостиницы, когда она, потеряв голову от безумной страсти, невольно вскрикнула: «Дэвид, пожалуйста…»
— Какой негодник! — лицо Айрис побагровело. Больше всего на свете ей хотелось забыть тот уик-энд. Она вновь изо всех сил ударила его в грудь, но тщетно — слишком неравны были их весовые категории, а затем задохнулась, крепко прижатая к его мощному ненавистному телу.
— В чем дело, Айрис? Стыдишься признаться, что умоляла меня…
— Прекрати!
От его улыбки стыла кровь в жилах.
— Почему? Разве тебе неприятно вспомнить, как ты откликалась на мои ласки? — презрительный взгляд Стронга остановился на ее влажных губах, а затем скользнул вниз — туда, где в вырезе блузки белела нежная кожа. — А если я снова прикоснусь к тебе, будет еще приятнее.
Айрис охватила паника. Возмущение боролось со жгучим и все нараставшим волнением, заставлявшим корчиться в железных объятиях.
— Хвастливый самец…
Безуспешные попытки Айрис освободиться рассмешили его.
— Возможно. Но мне больше нравится называть это взаимным влечением. — В подтверждение своих слов Дэвид запустил пальцы свободной руки в ее волосы и оттянул голову назад, обнажив белую шею.
— Нет, Дэвид, пожалуйста!
Она закрыла глаза, чтобы не видеть его жестокого, насмешливого взгляда. Под ладонями глухо билось сильное мужское сердце. Айрис ожидала оскорбительной атаки и была потрясена, когда горячие губы нежно коснулись голубой жилки, бешено пульсировавшей на шее, и не менее неясный голос прошептал:
— В прошлый раз ты говорила не так…
Сгорая от стыда, Айрис стала вырываться, но только заставила Дэвида еще крепче прижать ее к себе. Темные волосы, пахнущие шампунем, касались ее щеки; близость его губ заставляла дрожать всем телом, не выдерживавшим этой сладостной пытки.
— Ты ведь ни о чем не молила другого мужчину, правда? — голос его был хриплым не только от ожесточения, но и от другого, увы, слишком хорошо знакомого Айрис чувства, называвшегося неудержимой страстью. — Если бы ты это сделала, ни один не смог бы устоять перед твоим колдовством…
Рука
Он продолжал терзать ее поцелуями, требуя подчинения, подавляя остатки сопротивления, и в какой-то момент — она и сама не понимала, как это случилось, — руки ее обвили шею Дэвида. У нее не осталось ни воли, ни сил, ни желания противиться: все было сметено восхитительными воспоминаниями о том наслаждении, которое когда-то доставляли ей эти губы и руки, наслаждении, к которому она стремилась, которого желала…
— О боже милостивый! — Дэвид резко отстранился, и у нее вырвался тихий возглас, полный разочарования. — Что ты со мной делаешь? — задыхаясь, прорычал он. Голос его срывался от возбуждения, грудь под тонким трикотажем тяжело вздымалась. Он потерял голову и ненавидел себя за это. — Пока ты живешь в моем доме, все будет происходить только на моих условиях, ясно?
Слишком потрясенная, не зная, что и ответить, Айрис отвернулась к окну и слепо уставилась в него. Разгневанный Дэвид вылетел из комнаты.
Айрис хотелось броситься следом, выложить всю правду о Мейбл и тем самым оправдать свое решение не отдавать им ребенка. Но деликатность победила. Может быть, у Стронгов еще есть шанс восстановить семью…
Стыдясь видеть Дэвида после того, как в очередной раз не смогла справиться с порывом страсти, Айрис поднялась в свою комнату и стала разбирать чемодан и сумку.
Он совершенно прав, в отчаянии думала молодая женщина: стоит ему только коснуться ее, и…
Вешая блузку в старинный шкаф красного дерева, она гнала от себя мысли о поцелуе Дэвида и своей реакции на него. Этот мужчина презирал ее. Если бы он не хотел наказать ее за мнимую вину, то не подошел бы к ней на пушечный выстрел…
Чуть позже Айрис собралась выйти на улицу и бросить в почтовый ящик письмо матери, в котором вскользь упоминала о перемене работы и места жительства. Выйдя из комнаты, она с удивлением увидела поднимавшегося навстречу Дэвида. Самым непринужденным тоном он предложил:
— Я собираюсь в Бронтон. Не хочешь составить мне компанию?
Надо было проявить силу воли и отказаться. Но ей и в самом деле требовалось кое-что купить, да и в Бронтоне она ни разу не была. Не утруждая себя долгими размышлениями, Айрис согласилась.
— Спасибо. С удовольствием…
Вот так и случилось, что после легкого ланча, который они приготовили вместе — как ни странно, не испытывая друг к другу неприязни, — Айрис оказалась в салоне «паккарда», предвкушая приятную прогулку. По дороге она кое-что вспомнила.
— Вчера ты говорил, что у тебя есть для меня какая-то работа… — Нерешительно начала Айрис, испытывая неловкость при воспоминании об обстоятельствах, при которых было сделано это предложение. В то же время ее разбирало любопытство: что он мог предложить ей?