Все красотки – по ранжиру
Шрифт:
– Прекрасно… – сказал он. – Это просто великолепно… – повторил он, снова прижавшись губами к ее рту.
Его руки гладили ее спину, он нашел крючок, на котором держался бюстгальтер. Он ловко расстегнул его.
– Ты красавица, – шептал он. – Красавица из красавиц. Раскрасавица… – продолжал он страстно нашептывать ей в ухо.
– Мне с тобой очень хорошо… – начала она нашептывать ему между поцелуями, такими горячими и роскошными.
Она ласкала его. Его руки держали ее сокровища, играли с ними. Он нежно ласкал их, гладил верхушки, уже набрякшие. Она вздыхала, стонала, припав к нему всем телом.
– Тигр, – стонала она, шепча его имя.
Она дрожала и трепетала, прильнув к нему всем телом. Он ласкал ее темное тело, влюбившись в темный цвет ее кожи…
– Как ты предпочитаешь? – прошептал он.
– Решай сам… – она уже не могла говорить, а только стонала.
Он оставил в покое ее груди, повернув ее вокруг. Она стояла теперь спиной к нему. Его член уперся в ее великолепные ягодицы. Он играл ее грудями еще какое-то время, а затем его руки поползли вниз, все время вниз… Они уже были между ее бедер. Ее платье задралось выше талии. Ей очень нравилось все, что он делал с ней, она бормотала и шептала ему благодарные горячие слова. Он помог ей выскользнуть из одежды. Последними он снял с нее шелковые трусики. Он аккуратно повесил всю ее одежду на спинке кресла. Он повернул ее лицом к себе. Она задыхалась в его объятиях, прильнув к нему. Ее руки ласкали его тело, они нашли его рот. Она вздрогнула.
– Расстегни мне пояс… – прошептал он.
Она это сделала. Она помогла ему снять брюки. И вот теперь она держала его член в руках. Нежно она направила его к цели. Она увлажнила его, когда он прижался к ней, к ее ложбинке, увенчанной лохматым холмиком. Его руки встретились с ее руками. Он ласкал и гладил ее руки, его пальцы проскользнули вовнутрь, раскрыв ее лоно, очень нежно и очень осторожно. Она застонала еще больше.
Внезапно у него возникла идея. Посетило вдохновение. Она ведь дала ему полную свободу действия.
– Сюда… – прошептал он, подводя ее к креслу.
Он сел на кресло и усадил ее на колени, мягко сопровождая ее, помогая ей, пока она его не оседлала… Наконец, чудесно и восхитительно, он вошел в нее.
– Тигр… – вскрикнула она, замирая от удовольствия. Она поцеловала его.
Он шептал ей нежные слова между поцелуями, лаская и гладя ее тело. Он уже глубоко вошел в нее. Он достиг наибольших глубин. Она двигалась навстречу ему. Она стонала, вся мокрая от пота.
– Когда-нибудь таким способом пробовала? – спросил он.
– Нет, – задохнулась она.
– Правда ведь, так хорошо?
– Я очень люблю этот способ…
– Я так и думал, что тебе понравится.
Он обхватил руками ее великолепные ягодицы, когда она качалась с ним, забывшись, в экстазе страсти. Они могли заниматься этим весь день. Он любил ее. Он целовал и сосал ей груди, эти маленькие коричневые холмики. Вершины их он брал ртом, он сосал и сосал их. Он выбрасывал свое тело резко вперед, вперед и вверх, прямо по направлению рая, и она двигалась божественно, извиваясь
30
Перед Серчером сидел Джим Грин. Этот парень был действительно красив, если можно так говорить о неграх вообще. Он высок и мощно сбит, атлет, настоящий атлет. Он великолепно играл в баскетбол, блистал в футболе, Серчеру это все известно. Глядя на него, он вспоминал другого известного негритянского атлета, спортсмена с мировым именем, Кассиуса Клея, или Мухаммада Али, как тот сам себя любил именовать. Но это было только физическое сходство. Джим выглядел спокойным, рассудительным и скромным парнем. Он выглядел разительным контрастом с взрывным, горячим бывшим чемпионом мира среди боксеров тяжелого веса, подумал Серчер, который вчуже уважал экс-чемпиона, но, если признаться честно, недолюбливал его. Он даже немного жалел его. Он считал, что тот плохо кончит. А иногда даже желал ему этого.
– Как ты себя чувствуешь, Джим? – начал допрос Серчер.
– Превосходно, – ответил парень, ожидая следующего вопроса.
– Ну, что ж, это хорошо, – сказал Серчер. – Я собираюсь задать тебе несколько вопросов, вот и все, как я уже опросил остальных твоих товарищей…
– У-гу, – кивнул головой парень.
– Итак, – начал Серчер, – тебя зовут Джим Грин… ты учишься в последнем, выпускном классе местной школы… и… ты живешь вместе с родителями на Тридцать восьмой Франклин-стрит. Восточный Сакстон… Правильно? – он говорил спокойно, мягко, в своей обычной манере.
– Все верно.
Серчер все тщательно запротоколировал.
– И твой отец работает на заводе пишущих машинок… правильно, Джим?
– Верно.
– Что он там делает?
– Он там работает сторожем.
– Твоя мать работает?
– Она работает уборщицей… несколько часов в день… в городе.
– А-га, У тебя есть братья, Джим?
– Трое.
– Сколько им лет?
– Ага, дай бог памяти… одному пятнадцать… двое других старше меня.
– Сколько им лет?
– Одному двадцать два, а второму двадцать четыре.
– Где они работают?
– На заводе.
– Чем они там занимаются?
– На сборочном конвейре.
– А где твой младший брат ходит в школу?
– Все еще в Восточном Сакстоне.
– У-гу. Понятно… Ты перешел в эту школу в прошлом году, так, Джим?
– Верно. В начале выпускного класса.
– Тебе здесь нравится?
– Да, нравится. Все в порядке.
– Ты учишься неплохо, я слышал?
– Стараюсь.
– Ты завоевал себе авторитет… особенно я имею в виду спорт… футбол, баскетбол…
– Стараюсь.
– Я много раз встречал твое имя в газетах… на спортивных страницах… Помнишь игру в Китстоне в прошлом году? Я говорю сейчас о баскетбольном матче…
Парень усмехнулся и кивнул головой.
– Сколько ты тогда забил голов?
– О… я не помню уже…
– Тридцать восемь?
– Что-то вроде этого.
– Это было классное зрелище.
– Вы смотрели этот матч?
– Я видел как раз этот.
– У-гу…
– Я смотрел также и футбольный матч… – продолжал Серчер.