Все, кроме красных роз (Никаких красных роз)
Шрифт:
Скотти Оливер окинул ее холодным взглядом серых глаз.
– Надеюсь, Джеф, что она того стоит, – сказал он по-прежнему раздраженно. – Сегодня вечером будет полно критиков, которые придут в восторг, если наш «золотой мальчик» провалится. Ты же три года не выступал с концертами, а в последние дни перед выступлением не нашел ничего лучше, как крутить роман с какой-то фанаткой из провинции.
Кори почувствовала, как загорелись ее щеки, Джеф предостерегающе сжал ее локоть. Его глаза метали молнии.
–
Скотти Оливер выругался вполголоса, потом резко повернулся и зашагал к лимузину.
– Извини нас, – сказал Джеф, и вертикальная морщинка появилась у него на его лбу. – Скотти знает меня с тех пор, как я еще девятнадцатилетним юнцом с колоссальным самомнением бренчал на старой гитаре. Иногда он путает то время с настоящим. Но он только на словах такой грозный, ты не думай.
– Значит, только потому, что он твой старый приятель, я должна молча выслушивать его оскорбления? Разве недостаточно того, что публика будет считать меня твоей очередной любовницей? Теперь еще и это?
На мгновение ей показалось, что Джеф смотрит на нее с виноватым видом, но уже через минуту лицо его опять стало непроницаемым.
– Я же извинился, – холодно произнес он. – Обещаю, что больше этого не повторится.
– Почему ты так уверен в этом? Интересно, как ты этого добьешься? Я полагаю, что твой очаровательный менеджер поедет с нами в турне, а он совсем не похож на человека, которым легко управлять.
– Ты права, Скотти неудержим. Если он не заткнется, придется оставить его в Нью-Йорке.
Она ошеломлен но посмотрела на него.
– Но ведь он тебе нужен?
– Вот именно, черт возьми, он мне нужен! Без него турне превратится просто в ад.
– Тогда зачем? Если уж один из нас должен остаться, проще освободить от этой повинности меня.
Он упрямо покачал головой.
– Нет уж. Ты едешь со мной, а если Скотти не сумеет вести себя прилично, ему придется остаться.
– Представляю, как сильно он меня полюбит после этого, – мрачно пробормотала Кори.
Джеф взъерошил свои волосы и сердито посмотрел на нее.
– Ради Бога, дай мне время. Я сказал, что буду защищать тебя, и я это сделаю.
– Не нужна мне твоя дурацкая защита! Я хочу вернуться в Сомерсет и забыть о тебе и о твоем драгоценном менеджере! – взорвалась Кори, и ее глаза заблестели.
– Черт возьми, не вздумай лить слезы! – чуть не крикнул Джеф. – У меня сейчас достаточно забот, чтоб еще ты мне действовала на нервы!
– Не бойся, я не заплачу, – сказала Кори и высоко задрала подбородок. – Я не привыкла жаловаться первому встречному, что бы ты не думал. Я просто очень рассердилась.
– Не лги, – нетерпеливо
Отвечать ей не пришлось, потому что они уже подошли к лимузину. Носильщик загрузил вещи в багажник, и Кори лишь успела метнуть в сторону Джефа возмущенный взгляд, как ее усадили в машину, а следом за ней на заднее сиденье сел этот невыносимый тип.
Кори устроилась на сером плюшевом сиденье между Оливером и Джефом. Решив, что не позволит себе расстраиваться из-за нелюбезного менеджера и будет стараться сохранять невозмутимость, она спокойно разглядывала просторный салон автомобиля, встроенный бар, телевизор, дымчатое стекло, отделявшее от них шофера.
Оливер дал знак водителю отправляться в путь и с издевкой в голосе обратился к ней.
– Ну как, впечатляет?
– Не особенно, – холодно ответила Кори. – Мне никогда не нравились лимузины. Они напоминают похоронные катафалки.
Джеф фыркнул:
– Вот я и говорю ему то же самое, радость моя, а он не слушает. – Джеф вытянул ноги перед собой и небрежно закинул руку на спинку сиденья за головой Кори.
– Ты же знаешь, что это необходимо, – хмуро ответил Оливер. – По крайней мере лимузин прочный, как танк, а когда за рулем Джордж, он кого хочешь отпугнет. Ты что, забыл ту ночь в Далласе, когда пришлось везти тебя в травмпункт с ушибами и ссадинами?
– Так это было пять лет назад, – ответил Джеф. – Подумаешь, фанаты чересчур разбушевались. Это не причина, чтобы ты лез в бутылку всякий раз, когда я беру свою машину.
– Ты чересчур беспечен, – резко ответил Оливер. – В мире слишком много психов, чтобы так рисковать. Вспомни, что случилось с Джоном Ленноном!
– Мы это уже обсуждали, Скотти. Я не собираюсь жить, как заключенный, за решеткой из-за того, что какой-то псих может захотеть выстрелить в меня. – Он взглянул на Кори и стал играть с выбившимися из ее прически прядями. – Хотя, возможно, в этот раз, когда с нами будет Кори, я стану таким же параноиком, как ты. Не могу допустить ни одного синяка на этой безупречной коже!
Кори не обратила внимание на подначку Джефа. То, как спокойно они обсуждали выпады фанатичных поклонников и даже возможность покушения, поразило ее своей обыденностью. Джеф, очевидно, считал это такой же неотъемлемой частью жизни артиста, как богатство и слава. А Кори стало не по себе, когда она представила Джефа так сильно пострадавшим от фанатов, что пришлось везти его к врачу. Ну почему он не бросает работу, которая связана с таким риском?
К счастью, ни один из мужчин не обратил внимания на ее растерянность. В ответ на реплику Джефа Оливер взволнованно воскликнул: