Всё лишь грёзы

Славная Елена

– Ты их бросил?

– Думаешь, я мог им помочь? – спросил он, сверкнув глазами. – Считаешь, что я трус, сбежавший от друзей? Ты ничего не видела!

Не дав мне сказать и слова, Тирон вышел из дома, громко хлопнув дверью.

Я медленно допила травяной то ли чай, то ли не чай, сполоснула кружку, заодно осмотрев место водоотведения из дома. Им оказалось обычное ведро, в дне которого и находился слив. Несколько минут поскиталась по домику и, не найдя ничего интересного, вышла.

Тирон стоял за внешней решеткой спиной ко мне. Немало посомневавшись, я все же

приблизилась к нему. Остановилась на расстоянии вытянутой руки.

– Тирон, – тихо позвала я.

Он не обернулся, но дернул плечом.

– Тирон, прости. Я не хотела…

– Брось, Дамиана, – перебил он. – Надо проверить ловушки. Не уходи далеко. А если уйдешь, знай, на закате я закрываюсь.

Так и не взглянув на меня, Тирон скрылся в гуще деревьев. Похоже, мой вопрос задел его сильнее, чем я думала. Хотя это неудивительно. Стоило мне только представить, что случилось в тот вечер, как тело пробрала мелкая дрожь, а во рту пересохло от ужаса. Ведь будь я в сознании, могла бы сама все увидеть. Или оказаться на месте несчастных. А если бы Тирон не нашел меня и не принес в дом…

Ох, Одноликий, так и с ума сойти не долго!

Оставаться совсем бесполезной я не хотела, поэтому, прихватив тарелку, отправилась за ягодами. Мясо и бульон – вполне вкусная еда, но хоть какое-то разнообразие в питании быть должно.

ГЛАВА 4

Вой пробирал каждую частичку моего тела, рычание и лай, казалось, становились все ближе. А незавешанные окна добавляли еще больше страха. Десятки горящих глаз мелькали непрерывно, заставляя леденеть все нутро.

– Тирон, – я тронула его за плечо и вернулась на стул.

– У?

– Как ты можешь спать? – шепотом спросила его. Он не отреагировал. – Тирон, мне страшно.

Придвинувшись к стене, он поднял край одеяла и проговорил:

– Залезай.

– Тирон!

Он приоткрыл один глаз и снова закрыл. Но одеяло так и держал приподнятым.

– Ложись спать, – пробормотал он. – От того, что ты не спишь, ничего не изменится.

– А если лягу, что-то изменится?

– Ты выспишься. И я высплюсь.

В очередной раз взглянув в окно, я вздрогнула: почудилось, что животные глаза стали ближе к стеклу.

– Тирон! – пискнула я.

Он раскрыл глаза, сел и, сложив руки в замок, посмотрел на меня, затем обернулся и вздохнул.

– Дамиана, если мы будем ночью бояться, а днем спать, то просто умрем с голода, – проговорил он хриплым со сна голосом. – Не дури, ложись спать.

– Мне страшно, – повторилась я. – А если они сломают решетку?

– Есть вторая. А если и ее сломают, то ты ничего не сможешь сделать. Ничего.

– Да уж, успокоил, – буркнула я, еще сильнее кутаясь в ранее взятое одеяло. – Я все понимаю, но мне страшно. Очень страшно.

Вздохнув еще раз, Тирон поднялся и каким-то невероятным образом в мгновение уложил меня на кровать. Я не успела даже понять, что произошло, и тем более среагировать хоть как-то.

– Вот так лежи лицом ко мне, – велел он. – Ты молодец, Дамиана. Не плачешь, не суетишься, а бояться нормально. Но давай спать.

– А ты не

мог бы убрать руки, – тихо попросила я. – Хотя бы из-под меня. Неудобно.

– И ты будешь спать? – уточнил он, выполняя просьбу.

– Буду, – пообещала ему.

Такая близость Тирона вкупе с его объятиями смущала. Конечно, я сразу же закрыла глаза, пытаясь хоть так отгородиться от собственных несвоевременных мыслей. Но это мало помогало. Впервые за день я осознала, что оказалась неизвестно где вместе с парнем. И пусть рядом с ним мне было спокойно, я его совсем не знала. И все это пугало. А еще вызывало непонятное чувство, которого я раньше не испытывала. И теперь, ощущая дыхание Тирона, его ладонь и присутствие в общем, мне стало не по себе. Сердце стучало в ушах, дыхание прерывалось, тело будто оцепенело. А когда Тирон привстал и склонился надо мной, я совсем сжалась. Но он лишь задул свечу, а затем вернул руку на мою талию и лег.

– Они уйдут на рассвете, – напомнил Тирон, прижавшись ко мне сильнее.

Скорее всего, он сделал это неосознанно, но я замерла. И лишь когда услышала, как дыхание Тирона выровнялось, сумела расслабиться. И уснуть.

Сон не был спокойным. Я постоянно дергалась от воя, доносившегося с улицы. И каждый раз Тирон успокаивающе проводил ладонью по моим волосам, а затем прижимал к себе крепче, после чего я засыпала.

Очередной вой, переходящий в странный рык, вновь заставил раскрыть глаза. Рассвет. Аккуратно выбравшись из объятий Тирона, я тихонько села и посмотрела в окна. Никого. Все еще кутаясь в одеяло, я подошла к двери и неуверенно раскрыла ее. Утренняя прохлада окатила меня, заставив вздрогнуть. И только я хотела закрыть дверь, как увидела то, чего больше всего боялась. Волкопес.

Он стоял за внешней решеткой, вплотную к ней. И скалился. Огромные клыки вряд ли вмещались в пасти. Тощие подранные бока часто вздымались. Дикие глаза смотрели на меня в упор, будто волкопес понимал, как это на меня действует.

Я замерла, хотя должна была уже закрыть дверь. Но не могла сдвинуться с места.

Издалека донесся вой. Волкопес нехотя обернулся, а затем снова взглянул на меня.

– Беги отсюда! – тихо приказала я, словно он мог послушаться.

Не послушался, добавив к оскалу рычание. Слюна капнула на решетку, заполнив несколько ячеек. Казалось, что волкопес готов кинуться вперед, не глядя на преграду, но вмешалось солнце, первые лучи которого прорвались из-за маленьких облаков и припалили шкуру зверя. Заскулив, он прыгнул в сторону. А потом сорвался с места и побежал прочь, несколько раз оглянувшись на меня.

Я не спешила уходить. Проводила волкопса взглядом и лишь потом смогла выдохнуть. Чтобы тут же замереть от пришедшей догадки.

Хлопнув дверью, я подошла к кровати и тронула Тирона за плечо.

– Тирон? Тирон, проснись.

– Что? – спросил он, не раскрывая глаз.

– В эти дни не шел дождь? Было пасмурно?

– Не помню, – ответил он и перевернулся.

– Тирон! Это важно! Вспомни! – не успокаивалась я.

– Все дни было солнечно, – пробормотал он и, видимо, тут же заснул.