Все мы люди
Шрифт:
– Хм, – Балчер откинулся назад – кресло завизжало от страха – и начал размышлять о Келпе, веселое настроение которого начало улетучиваться.
– Таким образом, ты – мой приятель на пять тысяч долларов, верно?
– Я думаю, да, – согласился Келп.
– Мне никогда и никто раньше не нравился настолько, чтобы я был готов пожертвовать пятью штуками, – пошутил Балчер. – Напомни-ка мне: где мы стали товарищами?
– Нью-Гэмпшир. Ювелирка…
– Ах, да, – кивнул одобрительно Балчер. Его огромная
– Там была еще одна система сигнализации, поэтому мы не смогли войти в магазин.
Дорога в Нью-Гемпшир оказалась бесполезной.
Дортмундер посмотрел на Келпа, который даже не обернулся. Вместо этого он продолжал улыбаться Балчеру:
– Вот он. Этот палец ты испортил. Я помню, ты бил по нему много раз.
– Да, это был я, – Балчер сделал долгий медленный глоток своего напитка.
Келп продолжал улыбаться, Дортмундер задумался, а Марч и Чефуик продолжали оставаться в своем состоянии загипнотизированных воробьев. Поставив стакан, Балчер сказал Дортмундеру:
– Для чего он нам нужен?
– Вообще-то я уже выполнил некоторую работу, – вмешался Келп, яркий и энергичный, не замечая упорного взгляда Дортмундера. Балчер наблюдал за ним:
– Да неужели? И что ты сделал?
– Я проверил театр. Хантер Хаус так его называют. Как нам попасть туда и как выбраться.
Дортмундер, который мысленно желал Келпу острой формы ларингита, пояснил:
– Мы взобрались на крышу дома Чонси через крышу театра неподалеку.
– М-м-м… и мы платим этому парню двадцать штук, чтобы он просто нашел способ, как попасть в театр.
Балчер наклонился вперед, положив одну огромную ручищу на стол, и сказал:
– Я открою тебе один секрет на двадцать штук… ты элементарно покупаешь билет.
– Я купил билеты, – заверил его Келп. – Мы будем смотреть Queen's Own Caledonian Orchestra.
Дортмундер вздохнул, покачал своей головой немного раздраженно и налил немного Нашего Собственного Бурбона в один из стаканов на подносе. Он потягивал напиток, смотрел угрюмо, как Келп осушает свой стакан до дна и произнес:
– Тини, я придумал план. Это моя работа. Твоя работа нести тяжелые вещи и бить людей, которые встанут на нашем пути.
Балчер ткнул пальцем размером с кукурузный початок в направлении Келпа:
– Мы говорим теперь о его работе.
– Он нужен нам, – сказал Дортмундер, скрестив лодыжки под столом.
– Где был он первый раз, когда мы так нуждались в нем?
– Я был за городом, – весело ответил Келп. – Дортмундер не знал, где найти меня.
Балчер бросил на него взгляд полный отвращения (как и Дортмундер).
– Чепуха, – произнес он и повернулся к Дортмундеру. – Ты не упомянул о нем раньше.
– Я не знал, что он понадобится мне. Послушай, Тини,
Балчер обратил все свое внимание снова на Келпа, словно пытаясь визуализировать обстоятельства, при которых ему может понадобиться помощь этого человека. Не отрывая глаз от Келпа, он спросил у Дортмундера:
– Так вот оно что, а?
– Именно так, – ответил Дортмундер.
– Ну, тогда. Ужасная улыбка Тини сменилась на нечто среднее между ужасной штыковой раной и шестимесячной хеллоунской тыквой. – Добро пожаловать на борт, приятель. Я уверен, ты нам очень пригодишься.
Дортмундер облегченно вздохнул, плечи расслабились. Теперь все закончилось.
– Теперь, – произнес он, насчет завтрашней ночи. Стен Марч привезет нас к этому Хантер Хаус незадолго до половины девятого…
Глава 9
Зал был переполнен шотландцами. Сотни из них веселились в проходах и толпились в фойе, и каждую минуту их прибывало все больше и больше. Некоторые были в национальных килтах, некоторые пели, некоторые маршировали рука об руку, большинство из них держали в руках кружки, фляги, бутылки, чашки, стаканы, банки, бутыли, кубки и кувшины и все выкрикивали друг другу слова на странных варварских языках. На многих шеях были повязаны длинные шарфы в цветах любимой футбольной команды или регби. Шотландские береты с яркими шерстяными шарами, торчащими небрежно и изящно одновременно, радовали глаз. Хантер Хаус был переполнен до отказа северошотландским добродушием.
– Ну, а теперь что, черт возьми? – выругался Дортмундер.
Тини Балчер ответил:
– Тот парень одет в платье.
– Это килт, – объяснил ему Роджер Чефуик. В определенном месте его макета поезда английского производства, на пересечении ж/д путей был размещен мужчина в клетчатой юбке, который должен был за каждым разом, как только проезжал поезд, выскальзывать и махать красным флажком. Чефуик был хорошо знаком с килтами. – Этим шотландцы и выделяются, – пояснил он.
– Я не знаю, – произнес Дортмундер. Я ничего не знаю об этом.
– У меня есть билеты, – сказал Келп и поторопил всех подняться наверх и сделать дело. – Идите за мной.
Но это было не просто сделать. Келп пытался вывести их, но везде, куда бы он не повернул, мгновенно дорогу преграждало шесть шотландцев. Кроме этого 2,50-футовые рулоны виниловых веревок, которые он спрятал под свою шубу, не увеличивали его маневренность. При всех этих трудностях они оставались спокойными. Четыре невинных гостя в бурлящем шотландском море.