Все мы родом из детства. Первая книга романа «Вера и рыцарь ее сердца»
Шрифт:
Было время ужина. К дребезжащему телефону в коридоре подошла Римма. С первой минуты разговора с неизвестным собеседником ее голос изменился, в нем зазвучала тревога.
– Да… Не может быть!.. Что теперь нужно делать?.. Нет, мы никого в Москве не знаем. Хорошо… Завтра я сама приеду в больницу.
Вера с папой переглянулись и разом отложили вилки. Мама вернулась на кухню с ужасной новостью.
– Володя, Вера, нашему Саше провели обследование. Теперь ему ставят два диагноза: первый – саркома голени, а второй – туберкулез коленного сустава.
Потом она замолчала и, тяжело вздохнув, устало опустилась на стул,
– Римма, что это значит?
– В первом случае – ампутация ноги, а во втором – шесть месяцев постельного режима в гипсе.
В обычное время Верины родители могли ссориться по пустякам, изводить друг друга молчанием или взаимными упреками, чтобы в итоге проблема благополучно разрешилась в мамину пользу. Но когда в дом приходила беда, то мама и папа уже не ссорились, а дружно вставали плечом к плечу на защиту своей семьи, а в тот вечер Верины родители молчали, и каждый из них думал об одном и том же – как помочь сыну.
***
Как-то раз, будучи студенткой первого курса, Вера вмешалась в одну из родительских ссор. Она посчитала, что мама использовала недозволенные методы в борьбе за свое первенство. Положить конец маминому произволу девушка решила путем ухода из семьи, и она нашла приют в доме своей школьной подруги Ларисы Канариной.
Через два дня после ее ухода отец приехал за Верой на только что купленных «Жигулях». Одной своей фразой он убедил дочь вернуться домой.
– Я очень люблю твою маму. Эта любовь дает мне силы быть таким, какой я есть сейчас. Моя любовь к моей жене, твоей матери, умрет только вместе со мной. Прошу тебя, не огорчай маму, ведь она тебя любит.
Вере не понимала такой любви в вечном противостоянии друг с другом, поэтому просто поверила отцу на слово, но каждый раз в трудное время ее родители демонстрировали истинные чувства: верность и любовь до гроба.
***
На следующий вечер после этой страшной новости семья вновь собралась за ужином.
Вера уже не радовалась освобождению от Сашиной тирании и внимательно слушала маму, которая говорила о результатах обследования брата.
Неподдельное горе звучало в мамином голосе:
– Специалисты убеждены в своих диагнозах и настаивают на экстренных лечебных мероприятиях.
– Римма, какой конкретно диагноз ставят Саше?
– Ох, Володя, проблема даже не в диагнозе, а в двух правомочных диагнозах. Фтизиатр убежден в туберкулезе голени, а хирурги городской клиники – в саркоме!
– Прямо как в новогодней лотерее: или бублик без дырки, или дырка от бублика!
На это пустословие дочери никто не обратил внимания. Потом родители ели гречневую кашу, как приговоренные доесть до чистых тарелок, а к концу ужина первым заговорил папа.
– Римма, должен быть третий выход. Кто еще может посмотреть Сашу? Подумай хорошенько.
Он положил свою большую ладонь на руку жены. Римма перестала чертить круги на кухонной клеенке и подняла на мужа темно-синие глаза.
– Володя, дело в том, что это могут только специалисты ЦИТО. Это московская клиника для знаменитых спортсменов. Но нам, простым смертным, туда хода нет.
– А это мы еще посмотрим, кто из нас смертный, а кто нет!
Надежда зазвучала в голосе отца, и эту надежду Вера хранила в сердце весь вечер, пока не заснула. Утром ее разбудил папа, он
Этим днем Володя отправился не на работу, а в обком компартии.
Вступление в ряды коммунистической партии было его осознанным шагом. В глубине души он был уверен, что Иисус Христос был первым коммунистом на земле, потому что коммунистические идеи равенства и братства были и божьими идеями. Как коммунист, Володя смог приносить больше пользы городу своим трудом, и партия доверила ему руководство дорожно-строительными предприятиями города Караганды.
Тем солнечным морозным днем управляющий автотрестом Шевченко шел в обком партии не по работе, а со своей личной просьбой. Входя в двери обкома, он беззвучно помолился Богу, а на ступенях мраморной лестницы, покрытой красным ковром, осенил себя крестным знамением. Его без очереди принял первый секретарь областного комитета коммунистической партии, и просьба Шевченко была услышана.
На все семейные сбережения Римма накупила кучу золотых изделий, которые предназначались для докторов и медсестер московской клиники в знак благодарности за будущее исцеление ее сына, и через неделю супруги Шевченко отправили сына в Москву на лечение.
Сашу обследовали в ЦИТО дня три, а потом прооперировали. Операция была несложной и прошла успешно. В суставной коленного сустава был обнаружен осколок от травмированного мениска, который извлекли специальными щипцами через маленькое отверстие под коленкой. Этот осколок и был причиной нестерпимой боли при любом движении. Когда послеоперационный рубец затянулся, настало время для тренировок, целью которых было оживить усохшую ногу, ставшую за время болезни короче на пять сантиметров. Теперь Саша часами просиживал в специальной ванне, сгибая и разгибая выздоравливающую конечность. Он добился потрясающего успеха, и его усердие в разработке колена послужило примером для других пациентов ЦИТО.
***
На мартовские каникулы Вера с родителями полетела в столицу, чтобы проведать брата. К ужасу четы Шевченко, их сына в больнице не оказалось. Как позже выяснилось, Саша не стал дожидаться выписки из больницы, а отправился в Караганду самостоятельно, ведь ему не терпелось обнять свою любимую девушку.
Римма еле сдерживалась от негодования.
– Как мог Саша променять нас на какую-то Галину?!
Папа этого тоже не понимал, а Вере очень захотелось хоть одним глазком посмотреть на ту «дуру», которая выбрала в женихи ее упрямого брата, но больше всего она желала познакомиться с Москвой, где даже воздух был наполнен запахом истории ее родной страны.
Московские старинные храмы и церквушки сверкали золочеными куполами, зазывая прохожих торжественным колокольным звоном, а двери некоторых из них были открыты для туристов.
«Интересно, о чем думали мастера, строившие такие великолепные здания? Наверное, каждый из них думал, что именно в его церкви захочет жить Бог. Но кто им скажет, какую церковь выберет сам Бог?.. Как это, должно быть, приятно – видеть воочию творение рук своих. Если бы я построила нечто подобное, то я бы всю оставшуюся жизнь сторожем стояла у дверей и надевала посетителям на ноги бахилы, как в операционной, а внутрь позволялось бы входить только посвященным, способным ценить красоту живописи и архитектуры», – размышляла Вера во время экскурсии по залам православного храма.