Все на продажу

Бушнелл Кэндес

Она могла бы ему ответить десятком разных способов, один другого обиднее, но, увидев ликующее выражение его лица, одумалась. Ее обида доставляла ему слишком сильное удовольствие, и инстинкт подсказал ей, что он предвкушает взрыв ее бешенства. Тогда она потупила взгляд, надулась, как обиженный ребенок, и стала за ним наблюдать сквозь длинные ресницы.

Столкнувшись со столь неожиданной женской покорностью, Билл дал волю инстинкту мужчины-защитника и покровительственно ее приобнял:

— Брось, Уилкокс, это все шуточки. Все знают, что Комсток козел. Лучше держись

от таких подальше, если можешь. И вообще ты слишком хороша, чтобы опускаться до секса с этим пердурком-недомерком.

— Я в порядке, — возразила Джейни. Чувствуя в Билле единственного человека, способного ее понять, она добавила помимо воли:

— Я спала с ним только потому, что думала: это мне поможет!

Неожиданный приступ откровенности удивил Билла и вызвал у него смех.

— Мне трудно с тобой согласиться. С другой стороны, это, наверное, самое искреннее твое признание за многие годы.

Джейни покосилась на него с мыслью, что попалась. Ведь раньше она убеждала себя, что влюблена в Комстока, даже могла говорить то же самое Биллу…

— Если ты хочешь сказать, что я лгунья… — начала она.

— Ничего я не хочу сказать. Просто обозначаю факт. Ты лгунья, хуже того, ты лжешь самой себе.

— Что я вижу! Кажется, милые бранятся? — раздался из-за спины голос Мими.

Джейни негодующе взглянула на Билла: они не должны были допускать, чтобы их застали за такой интимной беседой. Билл опасен: впредь надо быть осторожнее и не позволять ему загонять ее в угол. Она не впервые ему это позволяла, и каждый раз все кончалось постелью. Билл в отличие от нее не расстроился: как ни в чем не бывало засунул руки в карманы, небрежно оперся о балюстраду и изрек:

— Джейни и я — старые друзья. Мы всегда ссоримся, как брат и сестра.

Мими сочувственно посмотрела на Джейни.

Боюсь, это и есть понятие Билла о дружбе, — сказала она. — Со мной он начал ссориться еще в песочнице, в нежные детские годы.

— Нечего было отнимать у меня лопатки и формочки! — ото звался Билл.

— Как был хулиганом, так и остался! — припечатала Мими. — В общем, я пришла сказать, что мы садимся ужинать. Джейни, ваше место рядом с Седденом Роузом.

При упоминании Селдена Роуза Билл хмыкнул.

— Джейни съест его на завтрак, — предостерег он.

— Прекрати, Билл! — простонала Мими, укоризненно глядя на него. Взглядом пригласив Джейни следовать за ней, она про говорила:

— Не знаю, почему это Билла так разобрало. С каждым годом он все язвительнее и язвительнее. Может, у него финансовые проблемы?

Джейни понятия не имела, что происходит с Биллом: она была знакома с ним только два года, и все это время он был таким, как сейчас. Но говорить это Мими было ни к чему, поэтому она ответила:

— По-моему, Билл просто женоненавистник.

Мими остановилась и удивленно посмотрела на нее:

— Знаете, по-моему, вы совершенно правы!

И в этом, наверное, большая вина его жены, — добавила Джейни, со значением глядя на Мими. Та улыбнулась и заговорщически взяла Джейни под руку.

— Так и есть, — прошептала она. — Бедная Элен! Раньше

она была такой милой…

И они вместе появились на пороге столовой. Неприятное впечатление от разговора с Комстоком и Биллом стало ослабевать. Этим вечером самым главным для Джейни человеком была Мими Килрой, а та обращалась с ней как с одной из своих лучших подруг. Ее радость стала еще сильнее, когда Мими указала на место в центре зала и произнесла:

— Мы пришли, Джейни. Надеюсь, вы не будете возражать? Я посадила вас за свой стол.

Через три дня, в час пополудни, Патти Уилкокс опустилась на скамеечку перед салоном Ральфа Лорена в Истгемптоне. Она пришла на встречу с Джейни, своей сестрой, и сейчас удивлялась, зачем, зная, что та все равно опоздает, выскочила из дому вовремя, чтобы быть на месте ровно в час дня. На пунктуальность Джейни рассчитывать не приходилось. Но в присутствии Джейни Патти случалось поеживаться. Их отношения были типичными для старшей и младшей сестер: бывало, Патти ее даже побаивалась.

Джейни позвонила ей в одиннадцать утра и своим обычным жизнерадостным голосом, намекавшим, что в ее жизни все просто замечательно, предложила пробежаться днем по магазинам.

— Не знаю… — ответила ей Патти в сомнении. — Не уверена, что это уместно.

Смех Джейни свидетельствовал, что сестра говорит глупости.

— Тебе не обязательно делать покупки.

— Дело не в этом. Просто я не уверена, что сейчас меня должны видеть в магазинах.

Разве тебя преследуют фотографы, Патти? Тебя никто не узнает.

«Меня-то нет, — подумала Патти, — зато тебя узнают…» Она не имела доказательств, но подозревала, что Джейни могла позвонить репортеру какой-нибудь скандальной рубрики и сообщить, что жена Диггера, надутого Питером Кенноном на миллион зеленых, отправилась в салон Ральфа Лорена, Как всегда, когда Патти посещали такие мысли о сестре, она почувствовала себя виноватой и потому согласилась встретиться с Джейни в час дня. Теперь, голодная и взволнованная, она озиралась, готовая утолить голод мороженым.

Впрочем, этого она тоже не могла себе позволить: если Джейни застанет ее с мороженым, то наградит своим невыносимым укоризненным взглядом. Сегодня, когда Патти и так не знала, куда деваться от неприятностей, ей было совершенно ни к чему напоминание о собственных недостатках. Лучше остаться голодной, чем позволить Джейни говорить, что ей нелишне сбросить фунтов пять — десять.

На это Диггер ни за что не согласится. Глядя на кинотеатр, где шел фильм Комстока Диббла «Мешок костей», она думала о том, что Диггер всегда советовал ей давать сестре отпор. Но сейчас ей не слишком хотелось прислушиваться к его словам, а кроме того, Диггер не разбирался в Джейни так хорошо, как она. Он был единственным человеком из всех, кого она знала, кто каким-то загадочным образом не поддавался чарам Джейни. Патти была вынуждена признать, что это было одной из причин, по которым он ей приглянулся; с другой стороны, Диггер не мог толком понять отношение жены к сестре. Правда заключалась в том, что, порой побаиваясь Джейни, Патти боялась и за нее.