Все на продажу
Шрифт:
Марк говорит, неподалеку от них, прямо у воды, как раз продается отличный дом. Там было бы где поставить яхту. По мнишь как здорово мы на ней плавали летом?
Она покосилась на него. Он выглядел невозмутимым, взгляд был тверд, словно он подбивал ее снова бросить ему вызов. Но женский инстинкт подсказал: сейчас не стоит продолжать ссору, поэтому она отступила.
— Да, — сказала она ровным голосом, — было бы неплохо.
Он сразу успокоился и, воображая, что кризис миновал, взял ее за руку.
— Не знаю, есть ли там причал, но мы могли бы его построить Дом достаточно велик, то, что нам нужно. Если хочешь, мы могли бы там устроить тренажерный зал…
Спортивные упражнения никогда не были ее излюбленным занятием,
— Звучит заманчиво…
— В таком случае я завтра же позвоню Марку и узнаю, кто его агент по недвижимости.
Джейни зевнула, делая вид, что ее клонит ко сну, придвинулась к мужу и уронила голову ему на плечо. Селден погладил ее по волосам. Она закрыла глаза, хотя не ощущала усталости. Она напряженно размышляла, прикидывая разные пути бегства. Внезапно она осознала, что замужество с Селденом Роузом — большая ошибка. Вдруг всплыл Джордж с его огромной квартирой Она сказала ему, что не смогла бы жить в таком месте, но теперь представив жизнь в Гринвиче, поняла, что обманывала себя Оказалось, ей ничего так не хотелось, как жить в самой большой квартире во всем Нью-Йорке. Будь у нее голова на плечах она бы давно занялась Джорджем и вышла замуж за него. Джордж, подумала она и вздрогнула. Джордж, могущественный и сказочно богатый — вот кто для нее предназначен!
9
Над пересечением Пятой авеню и Пятьдесят седьмой улицы гордо парила рождественская звезда высотой в 20 футов, фонарные столбы были украшены венками, манекены в витринах магазинов были разодеты в карнавальные наряды. Декабрь 2000 года выдался морозным, магазины и рестораны были до отказа забиты людьми, без оглядки тратившими деньги. Модные журналы провозгласили возвращение мехов и всевозможных излишеств, от пластмассовых часиков с настоящими бриллиантами до сапожек из крокодиловой кожи за 5 тысяч долларов. Желудок был объявлен новой эрогенной зоной, нуждающейся в возбуждении даже в зимний холод, а модный пластический хирург из Калифорнии брался омолаживать дамские влагалища.
— Можно подумать, то, чем нас оснастил Господь, недостаточно качественно! — возмущенно заявила Пиппи Мос, выходя на улицу из вращающихся дверей ресторана «Каприани». Пиппи была навеселе. Джейни не одобряла ее, но втайне испытывала удовлетворение оттого, что Пиппи никогда не бывает совершен но трезвой. Впрочем, на сей раз она и сама выпила.
— Неужели? — Джейни подумала, что влагалище Пиппи — единственное, что еще осталось у нее настоящим.
— Мими не понимает, — не унималась Пиппи. — С возрастом там происходят изменения…
— Это какие же? — спросила Мими.
— А то ты не знаешь! Растяжение губ. — Пиппи визгливо расхохоталась и вцепилась в руку Джейни. — Мои, например, широки, как Большой Каньон: я переспала со столькими мужчинами!
— Знаешь, Пиппи, большей глупости мне еще не доводилось слышать, — изрекла Мими, натягивая перчатки. — Ты меня совершенно смутила. Вдруг кто-нибудь заглянет в меня и примет за старуху?
— Наверное, ты имеешь в виду Зизи? — Спросив это, Пиппи зажала себе ладонью рот, словно спохватилась, что сказала лишнее. — Ну, так он все равно считает тебя старой.
Ее бестактность была под стать шаткой походке. Каждый шаг давался ей с таким трудом, будто она не умела ходить на высоком каблуке. Ее нетвердая поступь, громкий голос и сам факт, что она — актриса Пиппи Мос, уже привлекали внимание прохожих.
— Уймись, Пиппи! — сказала Джейни. — Хочешь опять угодить в колонку сплетен?
— Я оттуда все равно не вылезаю, — заявила Пиппи. — Черт с ними, врунами!
— Пойдем пешком или возьмем машину? — спросила Мими.
— Машину! — твердо ответила Джейни, оценив состояние Пиппи. Она всем твердила, что любит, даже обожает Пиппи, но соглашалась с Мими, что Пиппи истеричка. Джейни тяготилась обществом Пиппи, потому что вынужденно превращалась в ее сиделку. Пиппи с удовольствием
— Куда денешься, Мими, — продолжала Пиппи, становившаяся от спиртного или наркотиков агрессивной и долго не слезавшая с надоевшего всем конька, — ты его на целых двадцать лет старше. Вот скажи, бывали у тебя мужчины на двадцать лет старше тебя, которых ты бы не считала мерзкими стариками?
— Запросто, — вставила Джейни.
— Ты не в счет, ты любишь старичков, — отмахнулась Пиппи.
— Селден не старик, — сказала Джейни обиженно.
— Он старше тебя на пятнадцать лет, если только ты не уменьшаешь собственный возраст…
— Пиппи! — прикрикнула Мими, делая знак своему шоферу подать машину.
— Подумаешь! — Пиппи пожала плечами. — Я преуменьшаю свой возраст. Не мечтайте, что я скажу вам правду.
— Я ее и так знаю, — напомнила Мими. — Не забывай, что мы дружим с десяти лет.
Черный «мерседес» притормозил у тротуара, Мухаммед выскочил и распахнул заднюю дверцу.
— Спасибо, Мухаммед, — проворковала Мими.
Все три женщины сели в машину, и она присоединилась к праздничному транспортному потоку на Пятой авеню. На преодоление десяти кварталов должно было уйти не меньше четверти часа, но Джейни нравилось ехать в «мерседесе» с водителем, выглядеть и быть богатой, кутаться в меха, пьяно хохотать после шампанского, выпитого в одном из самых шикарных ресторанов города, быть красивой и иметь красивых и знаменитых подруг, да еще направляться не куда-нибудь, а на аукцион драгоценностей «Кристи». Она провела по стеклу пальцем в перчатке, радуясь совершенству всего происходящего с ней. Ее фотография красовалась на обложке рождественского каталога «Тайны Виктории»: на ней были отделанные бриллиантами трусики и лифчик, доставленные к фотографу в студию под вооруженной охраной. Пока она в этом облачении на пресс-конференции отвечала на вопросы журналистов, охранник стоял в трех футах от нее. Но верхом всего стала обложка журнала «Максим»: на ней Джейни демонстрировала черный кожаный наряд-несколько полосок с серебряными заклепками. Сочетание этих двух образов — ангельского и демонического — породило обвал откликов. Не осталось ни одного развлекательного шоу, где не обсуждали бы Джейни.
Пиппи заерзала и полезла в сумку за сигаретами.
— Как Селден? — спросила она.
— Мы превосходно ладим, — твердо ответила Джейни. Это несколько противоречило действительности, но не жаловаться же Пиппи на Селдена! После ее триумфального появления на двух обложках они с Селденом заключили нечто вроде перемирия, и он старался не заговаривать о Гринвиче. Джейни подозревала, что ему нравилось любоваться женой сразу на двух журнальных обложках, знать, что ее хотят миллионы мужчин; впрочем, ей было недосуг особенно в это вдаваться. В последнее время Селден был сговорчив, как щенок, старался ей угодить, как в дни, когда они только поженились. Если он вдруг упоминал переезд, она подавленно вздыхала и говорила: «Я бы с радостью, но я так занята, как же я могу?»
Но Мими гнула свое:
— Джейни, ты так и не позвонила Бренде Лиш? Вот увидишь, если твой брак рухнет, то только из-за вашего с Селденом сумасшествия: это же надо, жить в таком отеле!
Джейни мелодично засмеялась:
— Селден почти не бывает дома. И потом он обычно не видит, что его окружает.
Пиппи глубоко затянулась сигаретой. В машине стало так дымно, что Джейни поспешила нажать кнопку, чтобы немного приоткрыть окно. Струя холодного воздуха привела Пиппи в чувство.