Всё началось с дракона
Шрифт:
— Ирис? — тоже негромко позвал я, и тут же получил на себя злобный взгляд.
— Пошел вон! — довольно грубо, но очень однозначно ответила она и отвернулась.
Я вздохнул и поставил чашку на столик.
— Ты хоть выслушай.
— Да что ТЫ мне можешь сказать? — презрительно фыркнула она, даже не повернув головы, и я снова вздохнул. Брат крутился рядом, но молчал.
— Мал, — начал я и почувствовал, как напряглась Ирис, — Он вернулся. Из камня.
На мгновение повисла тяжелая тишина, а потом Ирис села и упёрла
— Куда вернулся? — сузила она глаза, — Я что-то всё еще тебя вижу!
— Ему обратно в тело пока нельзя, — попытался я сделать то, что попросил брат.
— Почему? — она вопросительно кивнула.
— Просто нельзя, — прозвучало глупо, и я решился, — Ирис, помнишь, при нашем первом разговоре я попросил тебя подыгрывать? — она даже не подумала пошевелиться, но я всё равно продолжил, — Вот сейчас именно такой случай. Всё в силе. Просто верь мне.
— Тебе? — она изобразила подобие улыбки, но вышло так себе, — Да ты даже себе всё время врешь.
И всё же она поверила, потому что я заметил, как она активировала «истинное зрение» и осторожно обследует комнату.
— Он… — хотел подсказать я, но она закончила сама, глядя прямо на Мала.
— Слева от тебя. Вот же чёрт! — потерла она лоб и снова посмотрела в нашу сторону, теперь уже на меня, — Ну, допустим. А когда будет можно?
— Скоро, — я подошел к ней ближе и протянул чашку, — Пока горячее.
Она отхлебнула и приглашающе кивнула на кресло. Я спихнул с него на пол книги и сел.
— Как? — снова спросила она, отпивая. Я не сразу сообразил, что она не про способ возвращения Мала в тело, а про способ его возвращения из камня.
— Я не расскажу это как он, — отвел я глаза, — Но когда ты нашла Асире, в тебе было столько эмоций. И в нём тоже, потому что он видел, был рядом, но помочь не мог. Его желание выбраться стало бесконечным, а когда камень упал на пол, что-то ослабило заклинание и он смог его окончательно разбить изнутри.
— Понятно, — кивнула она и сделала ещё глоток, — и он согласился?
Я снова не сразу понял, о чём она, но брат весьма услужливо подсказал:
— С тем, что ты всё еще занимаешь моё место.
— Нет, — я вздохнул, — у него просто не хватило сил, чтобы меня выкинуть отсюда, а потом. Потом я ему всё объяснил, и он согласился с моими доводами.
— Но мне объяснить ты ничего не хочешь, — поморщилась она и встала.
— Не «не хочу», а не могу. Это разные вещи, — старался я сделать голос мягким.
— Ирис это правда, — подлетел к ней брат, и я прямо почувствовал его боль от того, что он хочет прикоснуться, но не может, — нам надо работать вместе и тогда я вернусь.
— Ты опять скажешь, что вру, но Мал…
— Согласен с тобой? — снова не дала она мне закончить, — Я слышала, — она вздохнула и снова потерла лоб, — Почему всё не может быть просто? Столько с вами мороки.
— Слышала? — удивился я.
—
— Конечно, слышала. Я же мастер усилений, — поморщилась она и добавила уже не мне, — И прекрати уже шуметь. Тем более что ты не совсем тут, — брат резко замолчал, весьма недовольный её реакцией, — И да, я всё ещё тебя люблю. Просто перегорела и не способна сейчас на сильные эмоции.
— Любимая. Я так много хочу тебе рассказать. Ты такое чудо! Теперь я могу быть рядом с тобой и мне не нужен брат! — вот зато Малу эмоций явно хватало с избытком. Копил, пока в камне сидел? И вот это «не нужен», между прочем, крайне обидно.
— Сначала он, — кивнула мне Ирис и снова села на диван, — ведь не только о Мале пришел рассказать. А скорее наоборот, решился на такое, потому что считал что-то ещё крайне важным.
— Да, — кивнул я, прикидывая, что именно рассказать сначала, — Ты знала, кто такой на самом деле зверь твоего Асире?
— Отчасти, — поморщилась она, — в отличие от остальных исполнительный его договор не совсем договор, это скорее соглашение. Ратур одалживает свою силу, помогает, дарит долголетие, в обмен на возможность почти всё время быть рядом. Так что большая часть сил, которые он дает на это и уходит. Он любопытен и наблюдателен. И у него есть ограничение, он не может выполнять поручения…, — она задумалась, — Как бы сказать. Которые исходят под радостными эмоциями? Так, наверное, — она снова задумалась, — Его первый контрактник был очень добрым, и сила Ратура рядом с ним так и не смогла проявиться должным образом. Зато прожил этот человек очень долго. Почти триста лет. А вот с Асире…. — она недоговорила и замолчала.
Тогда уже я передал ей историю крылатых рыцарей, ну естественно умолчав про дерево. Мал выругался, причем именно на меня, за то, что слышит такое первый раз.
— Это многое объясняет, — кивнула Ирис, — и Чифу понять уже проще. Но, зачем им именно я?
— Ратур сказал, что считает тебя дочерью, но думаю дело не в этом, — я решил и свои догадки тоже высказать, хотя и понимал, что они очень неприятные, — У тебя душа человека, а живешь ты уже пятьсот лет.
— И что? — всё еще непонимающе смотрела она на меня.
— Я долго над этим думал. Получается, что люди не могут использовать магию этого мира, потому что обладают истинной магией души, — оба и брат и Ирис ошарашено смотрели на меня, — Ну я её так назвал. Это способность истинное желание сердца делать реальным. И слава предкам, что люди редко понимаю, чего они хотят на самом деле.
Из-за их короткой жизни у них всё концентрированнее, восприятие, эмоции, способность обучаться и меняться. Эти миры смогли появиться только потому, что религия синхронизировала желания многих в одно. И через веру этих многих оно и получило свое воплощение.