Все не как у людей
Шрифт:
Как раз в этой части забора и была калитка с громоздким засовом. Если ее открыть, то оказывался на маленькой лесной поляне. Трава на ней росла плохо, видно из-за густой тени от высокого кустарника, только колючки да молодая поросль кленов и осин, чьи семена занесло сюда ветром. Чахлых ростков было много, они мешали друг другу и не могли развиться в приличные деревья. Я, были случаи, выходила за калитку, выгуливала собаку на поляне. А еще несколько раз через нее возвращалась домой после дежурства, так как через лес было быстрее. Это была кратчайшая дорога. Только надо было
Сейчас по ту сторону калитки, обшитой металлом, царила темнота, и выходить на поляну, выгуливать Мальву на ночь, желания не было. Гораздо спокойнее было выпустить ее на освещенную дорогу за ворота. Приоткрыв створку, я пропустила собаку на улицу и постояла минут десять, наблюдая за ней.
Вокруг была ночь. Шум от объездной дороги сюда не доходил, только дальние огни обозначали ее в темноте за полем. Где-то в траве нарушил тишину кузнечик или сверчок, ему ответил еще один, потом смолкли, снова застрекотали, теперь дуэтом. На душе было спокойно. Так бы стояла и стояла… Но тут вдалеке залаяла собака, скорее всего с бензоколонки. Мальва подняла голову и навострила уши в ту сторону.
– Не обращай внимания, дорогуша. – Сказала я ей тихо. – Какой-то Тузик брешет.
Моя любимица повернулась на мой голос, но почти сразу опять напряглась и подалась в сторону начала улицы со складами вроде нашего, туда, где АЗС. Расстояние было приличным, но в ночи звуки слышны лучше. Пес уже заливался лаем, и его поддержали еще какие-то собаки. Должно быть, бродячие, так как не знала, чтобы еще кто здесь держал четвероногую охрану. Мальва фыркнула, а потом и глухо зарычала.
– Брось. – Посоветовала я ей. – Некоторые псы так развлекаются. Это не наш способ, конечно, но некоторым он приносит удовольствие. Пойдем назад. Давай, заходи. Мне пора закрывать ворота.
Повторять ей не потребовалось. Мальва развернулась и пошла ко мне, но в сторону шума посматривала. Пропустив ее в ворота, я закрыла створки и навесила замок.
– Пошли, кофе выпьем. – Сказала, зевая. – А то, как бы не уснуть…
В сторожке играло радио. Я прошла к тумбочке с электрочайником и нажала кнопку, чтобы вскипятить воду. Достала банку с растворимым кофе и насыпала в чашку две чайные ложки с горкой. Молока бы сейчас, подумалось мне. Любила я кофе с молоком. Наклонилась к дверце тумбочки, достала начатый пакет молока, побултыхала содержимое. На чашку может и хватит, если не свернется, ведь стояло здесь с прошлого моего дежурства. Вода в чайнике громко забулькала, закипая. Вдруг я замерла. Какие-то звуки, или мне послышалось?
– Нет, не послышалось. – С не прошенной тревогой в голосе произнесла это вслух, и в тот же момент на своем месте в углу зарычала Мальва.
Я быстро выключила приемник и вся обратилась в слух. Но ничего подозрительного не услышала. Открыла дверь и вышла на освещенную площадку перед сторожкой, все
– Хоть бы ружье было, что ли. – Сквозь сцепленные зубы, процедила я, плохо соображая, как вести себя дальше. – Мальва, ко мне! В дом, быстро!
Собака послушалась. Мы зашли в наш домишко. Рядом с тревожной кнопкой стало немного спокойнее, а еще я вспомнила, что существует мобильная связь. Достала сотовый, непослушными руками стала искать номер знакомого парня из охраны склада стройматериалов.
– Ну, давай, ответь. – Первый раз не взял трубку, и звонок сбросился, набрала второй раз, вот будет дело, если не его дежурство.
– Да. – Голос хриплый, человек со сна.
– Коль! Это я, Лена.
– Кто? Какая Лена? А, Лена!
– Извини. Узнал? Ты дежуришь сегодня?
– А, да. – Он зевнул в трубку. – Дежурю. Прикемарил немного … Ты что звонишь?
Его голос меня успокоил.
– Ты ничего не слышишь? Собаки лают…
– И что?
– У меня Мальва беспокоится.
– А, что такого? Собака лает, а ветер носит. Кому мы нужны?
Я держала телефон около уха и, прижавшись к стеклу окна, всматривалась в пространство за ним. Вроде, ничего.
– Что ты испугалась, Лен? Брось. Обычная ночь. Бродячие собаки подняли переполох…
– Мне показалось, что был еще какой-то шум, вдалеке.
– Я не слышал. – Было понятно, что ему этот разговор наскучил. – А сейчас и собаки затихли. Легла бы ты отдыхать. Солдат спит – служба идет.
Я отключила телефон и убрала его в карман джинсов. Постояла немного, прислушиваясь. Действительно, собачий лай прекратился. Никаких подозрительных звуков с улицы не доносилось. Посмотрела на Мальву. Она стояла у самой двери и потягивала носом воздух.
– Что же, пойдем, посмотрим.
Я приоткрыла дверь, и мы вышли к воротам. Собака побежала к самым своркам, насторожилась, шерсть на загривке приподнята, но особой агрессии она не проявляла, только принюхивалась. Мальва пробежалась вдоль ворот, потом направилась правее. Я за ней. Зашли за ангар. Света здесь было меньше. Мы обогнули это сооружение, обошли его сзади, прошли мимо калитки, вернулись к сторожке. Ничего. Мальва подошла ко мне, подняла голову, взглянула в глаза, крутанула головой, снова вернулась к забору. Ей не стоялось на месте, но я видела, что собака успокаивалась: движения ее стали другими, шерсть на загривке улеглась.
– Вот и хорошо, девочка. Вот и хорошо.
Я погладила собаку по голове. Она села рядом, потеряв интерес и к забору, и к воротам. Значит, опасность миновала. На всякий случай, мы сделали еще круг по территории склада, но ничего не происходило, и я успокоилась окончательно.
Остаток ночи мы с Мальвой провели в сторожке. Радио я больше не включала. Сидела в старом кресле и смотрела в окно. Раза три заваривала себе кофе, грызла печенье, чтобы не уснуть. Угощала им Мальву, она ела охотно. Никакие звуки ее больше не тревожили. А с восходом солнца стало совсем спокойно. Тени рассеялись, а с ними и тревожные воспоминания.