Все не так просто
Шрифт:
Озадаченно округлив глаза, как школяр, получивший непосильное задание, Аня побрела домой.
Заняв вечером свой наблюдательный пост, напряженно уставилась на тротуар, по которому должен был пройти Вячеслав. По нему постоянно проходили какие-то люди, но его среди них не было.
Через час напрасного ожидания вернулась в теплую комнату. Было так обидно, будто Вячеслав пригласил ее на свидание и не пришел. В голове бродили неприятные ревнивые мысли. Ведь уже так поздно, где же он может быть? Почему-то рисовался ресторан и Вячеслав за столиком с роскошной женщиной. И продолжение
В голове вновь прозвучали злокозненные слова Светланы о его возможной женитьбе, и в душе воцарился арктический холод. На сердце стало так муторно, что Аня чуть не заплакала. Встрепенувшись, сердито признала, что подружка права, и с этим необходимо что-то делать. А если, действительно, подойти и познакомиться? А вдруг она ему понравится? Ну, хоть немножко?
Стало страшно, будто она собралась переходить по льду плохо замерзшую речку, но она крепко зажмурилась и упрямо произнесла вслух:
– Да, завтра я пойду и познакомлюсь с ним! – Голос дрогнул от священного трепета, охватившего всё ее существо, и поспешно исправился: – Или нет, на следующей неделе! – от этой ничтожной отсрочки тоже не полегчало, и она, вспомнив, что чудеса исполняются только под Новый год, с облегчением уточнила: – В конце декабря обязательно!
На занятиях сообщила о своем решении Светлане и получила горячее одобрение. У той уже был разработан детальный план. Простого знакомства подружке было мало. Ее буйное воображение такого примитивного исхода не допускало. Следовало объект соблазнить, чтобы уж получить полную картинку. Причем для этого предполагалось использовать таблеточку из тех, которые иногда употребляла для кайфа на дискотеках современная молодежь. Светка уверяла, что от одной таблетки абсолютно ничего не будет, разве что голова слегка поболит на следующий день.
– Их на дискотеках вообще под видом витаминок раздают. Добавишь в кофе, он ничего и не почувствует. А дальше будешь действовать по обстановке. Эта таблетка просто отключает самоконтроль, и если ты ему хоть чуть-чуть нравишься, он не будет сдерживать своих настоящих чувств, а не нравишься, – отправит домой, только и всего. Чего тебе терять?
Аня уныло пробурчала:
– Если только самоуважение…
Светлана даже на месте подскочила от возмущения.
– О чем ты говоришь, какое самоуважение? Ты его давно потеряла, выслеживая мужика столько лет! Замолчи уж!
И Аня замолчала, признавая ее правоту.
За три дня до Нового года для осуществления грандиозного плана всё было готово. Одолженный у девчонок в общежитии перегоревший чайник ждал своего часа на тумбочке. Там же лежала заготовленная загодя новая спираль.
Вечером, в стандартное время Аня честно дежурила у окна в своей комнате, глядя на дорогу. На улице мела метель. Единственный фонарь горел еле-еле, с трудом пробиваясь сквозь густой снег. Настроение у нее было таким же беспросветным, как и погода, от страха мерзли руки, и приходилось отогревать их своим дыханием. Каждый блик от проезжавшей мимо машины заставлял ее бедный пульс мчаться вприпрыжку, и она то и дело стирала ладонью со лба выступающую на нем испуганную испарину.
Напрасно прождав до десяти часов, караулить
– Ну как, видела Вячеслава? – подруга, как всегда, не тратила времени на демонстрацию хороших манер типа никому не нужных приветствий. – Что он сказал?
Слегка покашливая от напряжения, Аня ответила, что сегодня его не было.
– Как не было? Когда ты перестала его ждать? Ведь еще нет и одиннадцати часов! Вполне можно поговорить, детское время! Посмотри, вдруг он как раз подъехал!
– Света, что ты говоришь! Десять часов – это предел для хождения по соседям. Сама посуди – девушка, торчащая ночью у подъезда со сломанным чайником, невольно вызовет определенного рода подозрения. Кто шатается с чайниками по ночам? Сразу будет ясно, что это только глуповатый предлог для знакомства. Я уверена, это его сразу оттолкнет. Он же не какой-то там простоватый чувак…
– Ну ладно, пожалуй, ты права, – подумав, Светлана неохотно согласилась, – но помни, что времени почти совсем не осталось, ведь Новый год на носу. Так что будь настойчивей, не дрейфь, ради бога!
Аня неловко поежилась. Хорошо Светке говорить, попробовала бы сама побыть на ее месте. С сомнением пообещала:
– Я постараюсь, конечно. Если он вообще появится. Но ведь его может и не быть…
Фыркнув, Светка скомандовала:
– Да ты просто трусишь! И предлоги разные выискиваешь, чтоб увернуться! – и сердито бросила трубку.
Следующий день пролетел, как в угаре. Аня даже не помнила, чем занималась в это время. Из рук всё валилось, от страха темнело в глазах, и она каждую минуту металась от отчаяния к надежде. Если б не Светлана, ни на что подобное никогда бы не решилась. Но упорная подружка настойчиво требовала от нее конкретных действий.
– Не пойдешь, никогда не поверю, что ты его действительно любишь, если ради своей любви не хочешь даже пальцем пошевелить! – и еще много чего о настоящей любви и инфантильном обожании.
Сдавшись, Аня вечером снова заняла свой наблюдательный пост. На этот раз ждать почти не пришлось. Ровно в семь часов сквозь замерзшие стекла пробился свет горящих фар. Узнав знакомый силуэт «Вольво», девушка стрелой метнулась из квартиры. Подбежала к подъезду как раз в тот момент, когда Вячеслав взялся за ручку двери и, задыхаясь от быстрого бега, сказала:
– Вы не могли бы мне помочь?
– Чем? – не глядя на нее, сухо спросил мужчина.
– У меня чайник сгорел, а скоро Новый год и мастерские закрыты… – она без остановки тараторила вызубренный текст, радуясь, что не нужно ничего соображать, достаточно просто следовать многократно отрепетированному со Светланой сценарию.
Вячеслав досадливо нахмурился, не слушая несуразный девчоночий лепет. Он устал после тяжелого дня и замерз на ледяном ветру. Единственной мыслью было – поскорее войти в теплую квартиру, вытянуться во весь рост на диване и спокойно полежать минут сорок. Ему не импонировала перспектива чинить какой-то дурацкий чайник незнакомым тинейджерам. С такими просьбами к нему даже из надоедливых соседских бабулек никто не обращался. Мало, что ли, в доме мастеров на все руки?