Всё о невероятных приключениях Васи Голубева и Юрки Бойцова (сборник)
Шрифт:
– Заметили, что сделано? – спросил прораб. – Теперь смотрите дальше.
В огромной машине что-то зашуршало, загудело, и длинные хоботы опустились над металлической стеной, в которую одновременно уперлись небольшие, мелко дрожащие брусья с резиновыми набалдашниками-вибраторами. Из хоботов полилась пенистая огненная масса. Брусья задрожали еще сильней.
– Видел, как вибраторы работают! – сказал восхищенно Женька.
Через минуту хоботы и брусья присосались к другой стене, и опять полилась огненная жидкость.
– Что же это такое? – немножко испугался Вася. Раскаленный поток был слишком необычен.
– А вот это они стены делают, – пояснил, блестя глазами, раскрасневшийся
– Куда нагоняют воздух? Кто становится пузырчатым?
– Ну, Вася, какой ты непонятливый! Это стены, значит. А воздух в них нагоняют…
– Ничего не понимаю, – честно признался Вася.
– И немудрено, – вмешался инженер. – Тебе, парень, – обратился он к Женьке, – нужно как следует заняться русским языком. Даже рассказать толком ничего не умеешь.
– А чего ж тут такого? – удивился Женька. – Воздух же нагоняют туда? Нагоняют.
– Послушай-ка лучше меня, Вася, – начал рассказывать инженер. – Давным-давно, кажется еще в тысяча девятьсот пятидесятом году, в одной из лабораторий было получено удивительное стекло – оно не тонуло в воде, не разбивалось от ударов молотка. Это было пеностекло. Делали его так. В расплавленную стеклянную массу вводили газ. Стекло застывало не сплошным куском, а мельчайшими порами, клеточками, как губка. В порах был заключен воздух, газ, и стекло поэтому не тонуло. Если его ударяли молотком, то разбивалось только несколько клеточек, а весь кусок оставался целым. Кирпич из такого пеностекла очень удобен: он легок, хорошо сохраняет тепло, почти не пропускает звук, его можно окрасить в любой цвет. Из таких стеклянных кирпичей уже пробовали строить дома. Но тогда пеностекло было очень дорого. Так вот… А в наше время для строительства зданий применили почти такой же метод – атомная машина плавит минеральную массу, отделяет от нее полезные примеси и окрашивает в нужный цвет. Когда масса готова, специальный вентилятор насыщает ее воздухом и гонит по трубе-хоботу к месту заливки. Масса выливается в нужное место и застывает, как пеностекло. Не нужно ни каменщика, ни цемента – стены домов сразу же льются из минеральной массы. А чтобы она застывала ровно, плотно, ее встряхивают, уплотняют. Пока что лучшего строительного материала у нас не придумано. Но тут еще одно затруднение: дома-то бывают разные. Один – с маленькими окнами, другой – с большими, третий – с какими-нибудь особыми выступами. В помощь машине существуют специальные заводы. Раньше они были железобетонными или домостроительными, теперь они несколько переоборудованы, но занимаются тем же делом, что и прежде, – изготавливают части домов: окна, двери, потолки, полы и так далее. Что тебе нужно, то они и изготовят. Привезут такие детали на строительную площадку, установят, как это ты только что видел, а промежутки между ними, то есть стены, зальют пеномассой. Потом покроют крышей, и дом готов.
Пока инженер рассказывал, машина уже повернула за угол дома – целая стена была готова. Ребята пошли вслед за машиной, но инженер остановил их:
– Посмотрите, что будет дальше.
На только что залитую стену кран уже подал сложное соединение резервуаров, решеток и труб.
– Это устанавливают систему искусственного домашнего климата, – сказал инженер. – Она будет регулировать в этом этаже температуру и влажность воздуха. А когда будут готовы другие стены, на них положат балки, укрепят пол и потолок и начнут возводить следующий этаж. Неделя – и трехэтажный дом будет выстроен без каменщиков, плотников и штукатуров. Вот так, брат, и строят теперь!
– Сколько же нужно учиться, чтобы управлять такой машиной? – вслух подумал Вася.
– Ну, теперь только покрасят внутри – и все в порядке! –
– Нет, брат, теперь в домах ничего не красят. На внутреннюю отделку идут или пластмассы, или чаще всего специально обработанное под высоким давлением дерево. Благодаря такой обработке дерево становится намного крепче, почти как металл, не горит и окрашивается в любые цвета – оранжевый, красный, какой угодно. С нашим замечательным деревом, только специально обработанным, никакие другие отделочные материалы не сравнишь!
Женька хотел задать еще один вопрос, но вдруг съежился, схватил Васю за рукав и торопливо стал благодарить инженера. Тот несколько удивился такой поспешности, но задерживать ребят не стал.
А Женька прошептал:
– Ленка нас ищет. Бежим!
Но убежать им не удалось. Лена подошла к ним и сейчас же напала на Женьку, но тот стал оправдываться давно известным способом:
– А я что? Ничего…
– Сбежали из дому без спросу, ребятки? – улыбнулся прораб. – А мне говорили, что вот он приехал издалека и никогда не видел атомной домостроительной машины.
– Ой, нет, нет! Это правда, правда! – торопливо вмешалась Лена. – Он действительно никогда не видел. Просто у нас обед остывает…
– А-а, ну тогда все в порядке. Спешите скорей домой.
Он усмехнулся и пожал ребятам руки. Вася тоже невесело усмехнулся. Женьке это не понравилось, и он ехидно спросил:
– Опять зуб болит?
– Женька! – крикнула Лена и топнула ногой. – Перестань сейчас же!
– А чего он печальный? Нашел мамонта, и ему все мало!
– Ты понимаешь, что он беспокоится о родителях! – яростно зашептала Лена брату на ухо. – Какой ты бесчувственный…
– А чего о них беспокоиться? – искренне удивился Женька. – Не маленькие – не пропадут.
Лена грозно сверкнула глазами, но промолчала.
Глава пятнадцатая
Механизированная учеба
Возвращение с «экскурсии по знакомым местам» было не очень веселым. Вася угрюмо шагал по улицам, стараясь не замечать взглядов прохожих и не смотреть на дома. Он уже знал судьбу своего дома, и ему было очень грустно. Правда, старых домов в городе осталось еще немало. Они честно несли свою службу, только стали более опрятными – выбеленными, с покрашенными крышами. Дом, в котором жили Масловы, был не то чтобы стар, но уж, во всяком случае, не нов. Вместо литых стен – кирпичные, но крыша была покрашена полупроводниковой краской. Значит, она тоже вырабатывала электроэнергию.
Пока мать и дедушка ругали Женьку за его легкомысленное поведение, Вася вынужден был молчать: он прекрасно понимал, что виноват не Женька и что все упреки касаются прежде всего его самого. Но очевидно, Васю, как гостя, пока еще щадили.
Когда кончилась первая часть второго Васиного вступления на территорию масловской семьи и выяснилось, что Женька ни в чем не виноват, что он только помог Васе найти свою улицу и что, если б он знал, что уходить нельзя, он ни за что бы не ушел без спросу, потому что, это же всякий понимает, вначале нужно было пообедать, – после всех этих сложных переговоров Женькина мать тревожно покачала головой и сказала:
– Я понимаю, Вася, что тебе не терпелось повидать родных, но ты должен был спросить о них у меня.
Конечно, Женькина мать думала, что она права, как думают об этом все матери. Но она не учитывала, что Вася уже требовал ответа от бывшего ученика, а ныне дедушки, и не получил его. Откуда Вася знал, что о его родных может знать кто-то другой? Но опыт прошлого подсказывал, что в споры с незнакомыми старшими лучше не вступать – в конечном счете окажется, что они всегда правы. Поэтому Вася промолчал, а Женькина мать сказала: