Все о
Шрифт:
– Присоединяйтесь и вы за компанию.
Они с полчаса молча уминали всё, что висело в воздухе. Наконец Ерофей наелся и развалился на траве. Тантал тоже сытно облизывался и говорил, икая:
– Ерофей, ик… ты мне… ик… друг по гроб! Век не забуду!
– Да ладно, чего там, - лениво отговаривался разморённый Ерофей.
– Слушай, ответь мне, пожалуйста, отчего тут у вас все кусты и деревья голые, а трава - чёрная?
– Какими же им быть, если что ни день, то кислотный дождь. Сатана проклятый весь воздух отравил, экономит на очистных сооружениях.
«Гм… - подумал Ерофей, - как раз, как у нас», - а вслух сказал:
– А вообще-то у вас тут ничего, жить можно. В Соврае не так, в магазинах там пустовато.
– Ик… - Тантал никак не мог отдышаться после сытного обеда.
– У нас же свободная торговля, рыночные отношения, а цены до того свободные, что как их отпустили, они так и убежали. Что ты хочешь? У нас, брат, народ очень деловой.
«Да уж… Деловой - дальше некуда!» - подумал Ерофей, вспомнив про деньги, украденные лешачонком-менялой.
– А Всевышний, - продолжал Тантал, - в Соврае только обещания раздаёт. Обещания у них там, как и «спасибы»,
в бо-о-льшом ходу.
Ерофей слушал сквозь дрему голос Тантала, ещё миг - и заснул бы, как вдруг на него кто-то навалился с криком:
– А, проклятый Сизиф, вот я тебя и нашёл!
Ерофей ощутил несколько ударов, однако быстро пришёл в себя, вывернулся из-под нападающего, с удивлением узнав в нем Бола, косого чёрта-пограничника.
– Где наши деньги?!
– орал чёрт, награждая Ерофея тумаками.
– Ты чо?!
– Ерофей пытался защищаться.
– С катушек слетел?
– Он тебя за Сизифа принял, - вновь икнув, провозгласил Тантал.
– Сизиф всегда обыгрывает их в карты, ловко мухлюет, шельмец!
– Да я же не Сизиф!
– отмахивался Ерофей от чёрта, начиная злиться.
– А ему что?
– сказал Тантал.
– Он косит на оба глаза, вишь, в стороны разбежались, и память у него на лица плохая.
– Помоги же, Тантал!
– вскричал Ерофей, когда Бол стукнул его до звона в ухо.
– Совсем оборзел этот чёрт косой! Скорее, друг!
– Ну вот ещё, - Тантал лениво ковырялся в зубах.
– Друг мне нашёлся! Я безжалостный, и на драки, к тому же, люблю смотреть.
Ерофей рассвирепел, и, вспомнив фильмы с Джеки Чаном, подпрыгнул с воплем: «Ийя-а-а!» - и треснул ногой зазевавшегося чёрта в лоб. Тот рухнул беззвучно на твердь, а Ерофей живо связал его обрывком троса, который нашёл в кармане.
– Ну а теперь, гад… - он схватил лежавший неподалёку толстый сук, а потом наглядно и популярно объяснил Танталу, что бросать друга в беде не по-товарищески, стукнув его по макушке. Тантал не мог спрятаться под воду: она мгновенно уходила куда-то вниз, когда тот приседал.
– Я всё понял!
– завопил Тантал, кружась в воде и стараясь увернуться от ударов дубиной.
– Ты не имеешь права заниматься рукоприкладством, я пожалуюсь Сатане!
– Ах, ты ещё жаловаться будешь?!
– рассвирепел
– Друг, - заныл плаксиво Тантал, - дай и мне яблочко…
– Волк тебе друг, - ответил презрительно Ерофей, однако взял яблоко и бросил его Танталу: он был не жадный.
– Слушай, а как отсюда выбраться? Что-то мне у вас надоело.
– Дай ещё яблоко - скажу!
– поставил тут же условие Тантал.
– На, подавись. Знаешь, где урвать выгоду, подлый вымогатель, - хохотнул Ерофей, бросая второе яблоко.
– А как же? Хочешь жить - умей вертеться. Даже в Аду. А как выбраться отсюда, я не знаю. Обратной дороги нет.
– Ты, - Ерофей вновь схватился за сук, - ещё издеваться вздумал?
– Ой, только без рукоприкладства!
– шарахнулся в сторону Тантал.
– Сейчас всё скажу. Иди в «Службу вознесения», там объяснят. А отсюда, правда, обратной дороги нет.
– Ну, тогда прощай!
– махнул рукой Ерофей, набивая свой тощий рюкзак продуктами. Он вспомнил пословицу: «Сухая ложка рот дерет». Получив подарок, вечно полуголодный толстяк-Ангел наверняка будет посговорчивей да и самому надо тоже питаться. Тантал заканючил, глядя на сборы Ерофея:
– Ерофеюшка, подкинь и мне что-нибудь, а? Вот уйдёшь, - начал он давить на жалость, - и опять я буду голодный-холодный, неприкаянный-несчастный, всеми забытый и покинутый.
Ерофей кинул ему пару яблок, которые Тантал поймал так ловко, что Ерофей восхитился:
– Тебя бы в нашу институтскую команду - в водное поло играть, ишь, как наловчился в воде прыгать.
Потом Ерофей развязал Бола и сурово сказал ему:
– Сгинь, нечистый, и не попадайся мне больше на глаза, - и при этом многозначительно приподнял дубину.
Через несколько часов Ерофей добрался до лифтстанции «Служба вознесения», смело миновав пограничный шлагбаум. Ван и Бол, у которого была на лбу здоровенная шишка, тотчас при виде Горюнова вскочили и вытянулись в струнку - в Тихгоре уважали силу. Бол, едва Ерофей скользнул по нему взглядом, тут же стал невидимым. Ван услужливо поднял шлагбаум и даже подмёл хвостом дорожку перед Ерофеем. Горюнов снисходительно похлопал чёрта по плечу и направился дальше.
Однако вскоре его постигло разочарование: в «Службе вознесения» никого не было.
Ерофей подёргал за ручку дверь кабины, но безрезультатно. Потыкал в кнопки вызова ремонтников. То же самое - впустую.
– Ну и ну… Черти с квасом, что ли, там съели всех на небеси?
– выругался Ерофей, усаживаясь на скамейку рядом с кабиной.
– Как же теперь быть?
Посидев немного, Ерофей решил:
– Ну, видно, правда: чему быть, того не миновать. Пойду-ка в Тихгор, пора уж приглядывать местечко… попрохладнее, - вспомнил он Сатану.
– Наверху человек ищет, где лучше, а здесь - где холоднее: на сковородке-то кому захочется жариться?