«Все объекты разбомбили мы дотла!» Летчик-бомбардировщик вспоминает

Осипов Георгий

После освобождения нашими войсками города Кромы Каменский ездил повидаться с родителями. К счастью, они остались живы. Дом их был поврежден взрывом одной из наших бомб, но они во время удара находились в погребе.

2 августа мы продолжали поддерживать наступление наших войск ударами по артиллерии и опорным пунктам. Противник подбросил свежие части истребителей и начал оказывать нам сильное противодействие.

Командир полка Бебчик с утра улетел организовывать посадку самолетов полка на новом аэродроме Лимовое, куда нам приказали перебазироваться.

Ритм фронтовой жизни был очень прост. Боевое задание, полет сквозь огонь к цели. Удар, бой, возвращение на аэродром и ожидание нового задания и боевого вылета.

Приняв

с боевого задания бомбардировщики первой и второй эскадрилий, я приказал командиру третьей эскадрильи бомбардировочным ударом подавить артиллерию противника у Кутафина Колки и после выполнения боевой задачи приземлиться на новый аэродром Лимовое.

Собрав летный состав, Кондрашов поставил ему боевую задачу и начал готовиться к вылету. Мне нравилась у Кондрашова хорошая черта в управлении эскадрильей. Перед постановкой боевой задачи он советовался с командирами и штурманами звеньев, учитывал их мнение и тем воспитывал у подчиненных тактическое мышление.

Пока третья эскадрилья готовилась к вылету на задание, я поставил задачу на перелет на аэродром Лимовое командирам первой и второй эскадрилий.

Эскадрилья Кондрашова с трех заходов надежно подавила артиллерийскую батарею противника у Кутафина Колки. На первых двух заходах бомбардировщикам противодействовала только зенитная артиллерия, а на третьем заходе группу атаковали истребители ФВ-190. Истребители сопровождения связали боем пять «фоккеров», а две другие пары истребителей противника продолжали атаковывать бомбардировщики.

При отражении первой атаки на самолете летчика младшего лейтенанта Коновалова И. П. был поврежден мотор, и самолет начал отставать. Истребители противника набросились на отстающий бомбардировщик. В воздушном бою были убиты стрелок-радист сержант Крещук и воздушный стрелок сержант Крупенчик, а также были перебиты тяги рулей управления. Когда самолет стал неуправляемым и перешел в пикирование, летчик приказал покинуть его с парашютами. При покидании неуправляемого самолета штурман младший лейтенант Филин И. Д. погиб, а летчик Коновалов, приземлившись на территории, занятой противником, спрятался в нескошенной пшенице, ночью перешел линию фронта, возвратился в полк и продолжал наносить удары по фашистам. За время войны И. П. Коновалов совершил 97 успешных боевых вылетов, был назначен заместителем командира эскадрильи и за успешное выполнение боевых заданий был награжден орденами Красной Звезды и Красного Знамени. После войны Коновалов служил командиром корабля в Гражданской авиации, а сейчас находится на заслуженном отдыхе и живет в Москве.

Заместитель командующего ВВС Красной Армии генерал-полковник авиации Ворожейкин, лично наблюдавший за нанесением ударов наших бомбардировщиков по артиллерии, дал высокую оценку боевым действиям полка. В телеграмме командиру 6-го смешанного авиационного корпуса от командующего 16-й воздушной армией говорилось:

«Командиру 6-го сак. Генерал-полковник Ворожейкин, лично наблюдавший работу бомбардировщиков 2.8.43, приказал передать: бомбардировщики действовали прекрасно. Впредь так выполнять боевые задачи. Руденко» [171] .

171

ЦАМО РФ, ф. 57 бап, оп. 201745, д. 3, лл. 26–28.

В конце дня я отправил на аэродром Лимовое первую и вторую эскадрильи и осмотрел стоянки оставляемого нами аэродрома. Погрузив в свой бомбардировщик имущество летной столовой и оставшийся технический состав, мы перелетели на аэродром Лимовое.

3 августа звено младшего лейтенанта Архангельского при полете к цели, встретив четыре немецких бомбардировщика Ю-88, немедленно атаковало их.

Один из бомбардировщиков был сбит, загорелся и упал на землю [172] . Необыкновенную выдержку, находчивость и мужество в эти дни проявил штурман Паршутин.

172

Там же.

4 августа во главе боевого порядка полка из двух эскадрилий я летел для нанесения удара по скоплению отступавших фашистских войск в Нарышкино. Когда пролетали линию фронта, небо распростерло над нами крылья перисто-слоистых облаков.

После удара по цели стрелок-радист Черкасов доложил мне, что летчик младший лейтенант Погудин А. М., летевший справа, покинул самолет. Оглянувшись, вижу, что кабина летчика открыта, а Погудина в кабине нет. Для того чтобы покинутый летчиком самолет не столкнулся с другими бомбардировщиками, увеличиваю скорость, а затем начинаю разворот от цели. После разворота стрелок-радист снова докладывает, что самолет Погудина отстает, но летит за боевым порядком полка.

«Что за чертовщина? — подумал я. — Покинутый летчиком самолет всегда падает, а здесь что-то не то». На всякий случай приказал командиру группы истребителей сопровождения 517-го истребительного полка выделить часть сил для прикрытия отстававшего бомбардировщика.

А в этом самолете произошло следующее. Над целью зенитным снарядом разбило штурвал управления и тяжело ранило летчика. Теряя сознание, он покинул самолет. Штурман Паршутин П. В. в решающий момент смертельной опасности принял решение взять управление, ответственность за самолет и за экипаж на себя. Помогла ему в этот критический момент и школа Погудина. Он приказал стрелку-радисту взяться за рычаги управления и вести самолет по его командам, потому что из кабины радиста горизонта не было видно, да и приборов, кроме указателя высоты, там тоже не было. Управляя самолетом, штурман и радист привели его на аэродром Лимовое и произвели посадку на фюзеляж в конце аэродрома [173] .

173

ЦАМО РФ, ф. 57 бап, оп. 201745, д. 3, лл. 26–27.

При жестком приземлении на самолете возник пожар в кабине летчика. Инженер-капитан П. И. Пархоменко и техники-лейтенанты И. Г. Заикин и Л. А. Шемякин, подбежав к самолету, с помощью земли и других средств потушили пожар, спасли самолет и помогли выбраться из кабины раненым стрелкам Карасю М. Ю. и Ковалеву Ф. А.

Командующий 16-й воздушной армией, позже маршал авиации Руденко, лично на аэродроме изучив обстоятельства этого случая, за мужество, находчивость и выдержку наградил орденами Красного Знамени Паршутина и Карася и медалью «За отвагу» Ковалева, а Пархоменко, Заикина и Шемякина наградил часами.

У штурмана старшего сержанта Паршутина была обыкновенная биография тех лет. Родился он в 1916 году. В конце 1940 года закончил 2-е штурманское училище. В нашем полку воевал с лета 1942 года и был награжден орденом Красной Звезды. После этого случая он закончил летное училище и в конце войны бил фашистов уже в качестве летчика.

Наши сердца наполнились гордостью, когда в сводке Совинформбюро мы прочитали об освобождении Орла и что в боях за этот город отличились авиационные соединения генерал-лейтенанта Руденко. На митинге, посвященном освобождению нашими войсками городов Орел и Белгород, командир звена Шубняков, штурман звана Журавлев и начальник связи эскадрильи Зеленков заверили партию, правительство и командование в том, что усилят удары по врагу, для того чтобы разбить и изгнать фашистские полчища с нашей земли.