Все оттенки лжи
Шрифт:
Впрочем, никаких сведений об этом человеке у меня пока что не было, и их можно будет прояснить потом, когда выветрится запах жареного: он явственно витал в воздухе и ощущался очень остро. Все эти мысли крутились в моей голове с калейдоскопической скоростью, поскольку ехать до места было совсем недолго. Когда впереди показался дом с узкой крышей-конусом, я заглушила двигатель.
– Вылезай и тихо-тихо – за мной, – негромко сказала я охраннику. – И ни звука, до последнего!
Он не возражал, выскользнул из машины и вскинул автомат. Слава богу, что хотя бы он вооружен нормально! Я же со своим
Охранник нырнул в кусты, росшие по краям дороги, и тихо пошел к дому. Я кралась по другой стороне улицы. Через несколько метров в кустах я увидела «Хэндай». Тихо урчал работавший мотор. За рулем никого не было. Оставлять это средство отхода бандитов в целости было бы очень неосмотрительно, так что пришлось мне выдать себя.
Выстрелы все звучали. В основном они были пистолетными, но иногда слышалась и автоматная очередь. Выхватив пистолет, я навскидку прострелила два передних колеса «Хэндая» и со всех ног помчалась к дому, укрываясь за кустами. Мимоходом я взглянула на часы, убедилась, что с момента разговора Шишкова с соседом прошло лишь три с половиной минуты, и мысленно похвалила себя за оперативность.
Ворота были приоткрыты. За ними, снаружи, пригнувшись к земле, притаился крепкий мужик с автоматом. Он периодически вскидывал оружие и давал короткую очередь в проем, после чего сразу же скрывался за воротами. Ясно: он – один из бандитов. Вскинув руку, я выстрелила. Мужик заорал и схватился за ногу. Бешено озираясь по сторонам, ища глазами новый источник огня, он быстро пополз в сторону, продолжая при этом кричать и материться. Добивать его я не собиралась, мне нужно было подобраться поближе к дому. Он продолжал сжимать в руке автомат, допустить, чтобы он скрылся, нельзя!
Пришлось мне выстрелить еще раз, целясь ему в руку. Пуля прошла по четкой трассе и ужалила бандита прямо в кисть. Захлебнувшись стоном, он выронил автомат и покатился по земле.
Насколько я поняла из предварительной оценки ситуации, несколько нападавших находились внутри, во дворе. Именно с ними и перестреливались охрана дома или кто-то из домочадцев.
Раненный мною мужик дополз до кустов на противоположной стороне улицы и попытался укрыться за ними. Подскочив к нему, я подняла упавший на землю автомат. Он выпучил на меня глаза, но мне было не до него. Опасности он для меня больше не представлял.
«Вот так-то лучше! – удовлетворенно подумала я. – Теперь у меня имеется отличный боевой арсенал».
Задерживаться здесь смысла нет, бандит нейтрализован, и скрыться ему, раненному, будет весьма проблематично. Я видела, что охранник, со мной на пару ввязавшийся в это опасное мероприятие, добрался до ворот и, заняв позицию, которую минуту назад занимал подстреленный мною бандит, принялся стрелять, целясь в кого-то во дворе. Я понимала, что он оказался в очень затруднительном положении, потому что там было темно – двор не освещался, а возвышавшийся перед крыльцом фонарь был разбит выстрелами. Искореженный плафон тихо покачивался из стороны в сторону.
Выстрелы мои, конечно, услышали бандиты, притаившиеся во дворе. Равно
– Буран, уходим! – услышала я чей-то приглушенный вскрик.
«Фигу вы «уйдете», ребятушки, – с удовлетворением подумала я. – На простреленной-то машине!»
Я не собиралась лезть на рожон, подумав, что проще позволить бандитам забраться в машину и прямо там и повязать их всех, скопом. Причем с этим вполне можно справиться и без помощи ОМОНа. В принципе сделать это было бы по силам и мне одной, но присутствие охранника в качестве подручного все-таки поддерживало мой моральный дух.
Прикинув за долю секунды так и эдак, я крикнула «своему» охраннику:
– Быстро в укрытие! Отходи!
Поняв меня, парень, не разгибаясь, короткими перебежками двинулся на другую сторону улицы. В этот момент из ворот выскочил бандит. Охранник побледнел, вскинул автомат и дал по нему очередь. Бандит рухнул на землю, не издав ни единого звука.
Во дворе возникло минутное замешательство, затем послышался топот ног, звук удалялся к противоположному концу двора.
– Замри на месте! Понадобишься – позову! – крикнула я охраннику, скрывшемуся в кустах, и пулей рванула во двор.
Нырнув в ворота, я распласталась по стене, оглядывая двор. Неподалеку от крыльца неподвижно лежал труп мужчины. Я от души понадеялась, что это все-таки кто-то из бандитов, а не домочадцев Витька или охранник.
На противоположном конце двора мелькнули две тени: бандиты побежали к дальней стене, видимо, надеясь перемахнуть через забор в безопасном месте. Послышался выстрел. Закрыв голову руками, я присела и увидела, что стреляют откуда-то из верхнего окна дома. Несколько стекол в окнах были разбиты. Из окна высунулось дуло двуствольного ружья.
– Не стреляй, свои! – заорала я во все горло. – Охрана Шишкова!
Ружье дернулось и исчезло. Краем глаза я увидела, как из окна нижнего этажа высунулось автоматное дуло.
– Прикрой меня! – крикнула я, вскочила на ноги и помчалась вперед, мимо окна, от души понадеявшись, что защитник дома поймет меня правильно.
Он все понял правильно и принялся палить короткими очередями по убегавшим бандитам. По всему двору валялись осколки, и меня спасли лишь толстые подошвы моих высоких кроссовок – тех самых, в которых я так мечтала покрасоваться этой весной. Да уж, им выпала куда менее романтичная доля. Но зато не в пример более серьезная и важная.
Увидев, как один бандит ухватился за верхушку забора, я выстрелила и, увидев, что он невредим, закусила губу и выхватила гранату. Оглянулась на дом, мысленно прикидывая, чем ему может грозить взрыв. Увы, он причинил бы серьезные повреждения и самому дому, и тем, кто в нем находился. Пришлось мне оставить эту затею и положиться на свои собственные ноги и быстроту реакции.
Когда я добежала до забора, оба бандита уже перебрались через него. Прыгать следом за ними я не рискнула – еще угожу прямиком в их лапы или нарвусь на пулю! Я почти не сомневалась, что по крайней мере один из бандитов остался в засаде и намерен побыстрее отправить меня на тот свет. Я туда пока что совсем не торопилась и просто рухнула на землю, замерла и прислушалась. Было тихо, только ветви деревьев шелестели на ветру.