Все прелести Технократии
Шрифт:
Заплывшее нетренированное тело замерло на полу, скрючившись и пытаясь схватиться за все поврежденные места. За какое хвататься первым, Барок не знал. Пах, связки бедра, спина? Боль резала тело везде. Или все же больше болят лопатка с плечом, которыми он стукнулся, когда мышцы выброшенной вверх ноги сократились и выдернули опорную ногу из-под неуклюжего тела?
Прихрамывая и охая, Барок поднялся на ноги и поковылял к кровати. Да уж, тут заниматься и заниматься. В паху опять стрельнуло, Барок зашипел, скривился, а потом вдруг ухмыльнулся. А все же жизнь идет дальше. Он уже начинает различать оттенки боли. Под лопаткой тут же кольнуло, и Барок выплюнул еще одно заемное
Этот и следующий дни Барок почти целиком потратил на физическую подготовку. Рудольф, оказывается, жил в доме. Отдельном. И, что особенно приятно, довольно далеко отстоящим от остальных таких же. Так что неспешным упражнениям, с которых Барок начал приведение в порядок расхлябанного тела, никто не мешал.
Пробежки, отжимания. Подтягивания (э-э, скорее, висение на ближайших ветвях деревьев). Купание в далекой речке. Короткий сон. Пробежка. И так до вечера. Не перенапряжение, но введение в тонус.
Назавтра было еще хуже. Тело стонало на все лады, жаловалось, страдало и отказывалось работать напрочь. Но тут Барок ничем помочь не мог. День страданий полностью повторил предыдущий. Разве что сон вышел крепче.
Рудольф не мешал.
В истязаниях прошло еще двое суток. Приседания, бег, прыжки. И удары. Бесконечные удары. Ногами, руками, локтями, коленями, головой. Толчки и повороты. Конечно, до любого из уровней, которые могут называться боевыми, телу Барока оставалось еще примерно так же, как и до любого из солнц Алидады, но сейчас он, по крайней мере, уже не так сильно задыхался при беге. И вот, вечером шестого дня пребывания в теле Рудольфа Барок, наслаждавшийся каждым часом этих страданий, которые приносили ему все усиливающееся чувство жизни, понял, что хочет он, или не хочет, готов или не готов, а придется отправляться за едой. Все, что было в доме, он уже съел.
Оба солнца Алидады давным-давно ушли на покой, идти куда-либо на ночь глядя было глупостью, и Барок, утвердив в голове план на завтра, пожелал бунтующему животу приятной ночи. Послушал раздраженное бульканье, удовлетворенно (в который уже раз за это время) улыбнулся и растянулся на так и не заправленной за все эти дни кровати. Утром ему предстоит очередное приятное испытание. Выход в свет. Люди. Его новые собратья. Барок закрыл глаза. Как все-таки хорошо быть живым.
Глава 3
Чистый космос кончился, и следующие двадцать минут полета по общим трафик-каналам Донкат провел, включив долетный автомат. Расслабленно развалившись в кресле, неспешно покуривая и слушая уже другую, расслабляющую, музыку, Степа просматривал новостные ленты. Зачем ему это было надо, он бы и сам не мог объяснить. Рефлексы, рефлексы. За последние полгода, ему если и надо было что-то знать про жизнь вне слоя Изюбра, так это урожайность редких сортов вина, набором которых так любил хвастаться Декстер, ну и, может, последние течения в мире музыкальной моды. Хотя тут в силу определенных причин тоже больше должен был шевелиться сакс.
Коротко пискнул автомат, предупреждая, что полета осталось пять минут. Степа благодарно кивнул и потянулся. А все-таки в положении обеспеченного человека есть свои преимущества. Если долетный автомат «Пионера», его основного, и не такого уж давнего средства передвижения, в силу своей «непродвинутости»
– Ручное управление, – мягко прошелестел голос автомата, предлагая взяться за штурвал Степе.
Он бы и сам справился, но медленнее, чем Степа. Бортовой компьютер бота все же не возьмет на себя смелость рисковать хозяином в сложных или запутанных ситуациях. Он предпочтет выждать. Донкат хмыкнул. Все же недоработка. То ли дело штурм-боты. Тот же ТШБ-26 «Анура», или в просторечии «Жаба», например. Тяжелый штурмовой бот, на котором Степе не так давно, во время памятной «операции» на Бойджере пришлось покувыркаться, уходя от истребителей саксов. Там у автомата только одна функция – доставить боевую единицу в заданную точку любой ценой. А уж экипаж – как получится. Степа хмыкнул еще раз. На его «Параболе» такие штуки без надобности, а вот Декстеру может и пригодиться. Пробиваться на «Тарантуле» через орбитальные пробки, например. Хотя, он мог себе и поставить уже….
Все, шутки в сторону. Донкат уселся поудобнее и перебросил рычаг управления в режим «ручное». Бот приятно лег на штурвал. Газ, и неспешно приближающийся поселок обжитых орбитальных астероидов, где уютно прятался между облагороженных скал дом Степы, прыгнул навстречу. Перед самой парк-зоной Донкат все же сбросил скорость, надо уважать соседей. О, а вот и они. Он, точнее.
К стыковой площадке соседнего дома приближалось зеркальное отображение Степиной «Параболы». Два бота одновременно подошли к своим шлюзам и зависли рядом, ожидая, пока неспешная автоматика приготовит парковочные ангары. Степа повернул голову и поприветствовал через стекло соседа. Немолодого крепкого мужчину с короткой стрижкой. Тот с улыбкой махнул рукой в ответ. Потом показал пальцем вокруг. Мол, как аппарат? Степа улыбнулся и поднял большой палец. Все отлично, спасибо за совет. Сосед улыбнулся еще раз, и они оба двинулись в почти одновременно открывшиеся створки шлюзов.
Дом. Умная «Домосфера» распознала хозяина еще на подходе и заботливо распахнула дверь. Добро пожаловать.
– Кофе и обед, – в воздух сообщил Донкат и уточнил. – Кофе сейчас.
– Принято, – негромко сообщил ровный мягкий голос. И добавил. – У вас двадцать шесть новых сообщений. Двадцать пять четвертой категории, одно – приоритетной.
Приоритетная! Степа подпрыгнул. Пыль космическая, он забыл включить суперфон после тира! В приоритетную группу у него входил только один-единственный человек.
Кофр полетел в сторону, Донкат рванулся к ком-центру, на ходу сдирая с уха пластину суперфона. Воткнул ее в контакт базы, пробежался по клавишам включения и настройки. Категорий общих сообщений Степа себе сделал всего четыре. Первая – родители и родственники. Вторая – друзья. Третья – работа, и четвертая – все остальное. От присылаемых счетов до псевдокоммерческих предложений, в обилии рассылаемых по гала-адресам. А не входящих в общие списки групп было две. Первая называлась просто и без затей – «Декстер». Эта группа, вернее единственный, входящий в нее участник имел высший приоритет связи (прямо как в настройках боевого скафандра) и мог вклиниваться в любые разговоры Степы. Кроме разговоров с группой «Приоритетная». В которой тоже был только один участник. Единственный. Вернее, единственная. Разговором с которой Степан Донкат не пожертвовал бы ни для чего.