Все ради любви
Шрифт:
Как только Лорен вышла из машины и увидела дом, она замерла как вкопанная. Это было именно то место, где она всегда мечтала жить.
— Лорен! — позвала ее Энджи, оглядываясь.
Одного взгляда на дом хватило, чтобы в душе девочки открылся колодец желаний.
— Извините, — пробормотала Лорен и поспешила вслед за Энджи.
Внутри дом был так же прекрасен, как и снаружи. Большие и мягкие диваны, обитые хлопчатобумажной тканью, стояли напротив друг друга перед камином из речника. Журнальным столиком служил старый зеленый сундук. Кухня была маленькой и светлой, со сливочно-желтыми шкафами
— Как красиво, — с восторгом прошептала Лорен.
— Спасибо. Нам тоже нравится, — сказала Энджи, наклоняясь к камину, чтобы разжечь огонь. — Как бы ты предпочла выглядеть?
— То есть?
Энджи повернулась к ней.
— Сексуально? Невинно? Как принцесса? Кем ты хочешь сегодня быть?
— Да сгодится любое платье.
— Тебе нужно серьезно подойти к своему образу. Ведь ты должна будешь соответствовать своему молодому человеку. Пошли! — Она направилась к узкой лестнице и стала подниматься наверх. Заскрипели ступеньки.
Лорен поспешила за ней. Они прошли по короткому коридору в уютную, полную воздуха спальню с высоким белым потолком и дощатым полом. Главным предметом обстановки была широкая кровать с балдахином на четырех столбиках. По обе стороны от кровати на изящных столиках стояли лампы и лежали стопки бумаг.
Энджи открыла дверь гардеробной и дернула за шнурок. Под потолком зажглась лампочка и осветила развешанную на штангах одежду.
— Ну что ж, посмотрим. Я захватила с собой только часть платьев. Вообще-то я собиралась продать их. — Она прошла в конец гардеробной, где висело несколько желто-бежевых чехлов для одежды с логотипом «Нордстром» [10] .
10
«Нордстром» — один из крупнейших магазинов США, в котором представлен широкий ассортимент модной дизайнерской одежды.
«Нордстром».
Лорен попятилась. У нее никогда не было, да и быть не могло, ни одной вещи из этого знаменитого магазина. Черт, она даже не могла позволить себе чашку кофе из киоска, расположенного у магазина.
Энджи расстегнула молнию на одном чехле, достала длинное черное платье и показала его Лорен:
— Что скажешь?
Это было платье с открытыми плечами и спиной. Широкие бретели соединялись на шее, вырез был украшен блестящими камешками, два ряда таких же камней, только более крупных, шли по талии. Ткань — вероятно, шелк — так и переливалась.
— Что я скажу? — Лорен понимала: она не может даже на один вечер взять такое платье. А что, если она прольет что-нибудь на него?
— Ты права. Слишком взрослое. А у тебя все-таки вечер развлечений.
Энджи бросила платье на пол и, вернувшись к чехлам, принялась рыться в них. Лорен подняла платье и с благоговением погладила блестящую ткань. Ей никогда в жизни не доводилось держать в руках такую красоту.
— Ага! — Энджи достала еще одно платье, на этот раз розовое, цвета устричной раковины. Оно было тяжелым, из какого-то трикотажа, который
Энджи достала еще одно: изумрудно-зеленое с длинными рукавами и глубоким вырезом. Платье было великолепным, но взгляд Лорен непроизвольно вернулся к розовому.
— А сколько оно стоило? — решилась она спросить.
Энджи посмотрела на розовое платье и улыбнулась.
— Это? Я купила его в «Рэке». Нет, в комиссионном на Капитолийском холме.
Лорен не удержалась от улыбки.
— Ага, так я и поверила.
— Так что, розовое, да?
— А вдруг я испорчу его? Я не смогу…
— Розовое. — Энджи повесила на место черное и зеленое, затем сняла розовое с вешалки и бросила на кровать. — А теперь в душ, — решительно двинулась Энджи.
Лорен последовала за ней.
— У тебя есть туфли?
Девочка кивнула.
— Какого цвета?
— Черные.
— Думаю, у нас из этого что-нибудь получится, — сказала Энджи, открывая краны. — Я бы успела связать целый свитер за то время, пока здесь нагреется вода. — Она принялась снимать с полочки флакончики и бутылочки. — Вот это тоник. — Энджи взяла с полки баночку. — А это увлажняющая маска. После нее я выгляжу лет на десять моложе.
— Тогда меня на бал не пустят, если я буду выглядеть на столько лет моложе.
Энджи рассмеялась и сунула все эти баночки и флаконы в руки Лорен.
— А теперь под душ, а потом мы займемся прической и макияжем.
Лорен впервые в жизни принимала такой роскошный душ, поэтому она долго стояла под тугими струями и наслаждалась тем, что трубы не гудят, что вода течет с постоянным напором, что на нее внезапно не обрушивается поток либо ледяной, либо обжигающе горячей воды. Она воспользовалась подобранными Энджи средствами и вышла из душа, чувствуя себя полностью обновленной. Высушив волосы, она обернула вокруг себя махровую простыню и вернулась в спальню.
Энджи сидела на кровати. Вокруг нее были раскиданы щетки для волос, наборы косметики, щипцы для завивки, театральные сумочки и шали.
— Я нашла черную шаль с бахромой и черную вечернюю сумочку, а еще вот это! — Она с гордостью протянула Лорен красивую черно-розовую заколку для волос в виде бабочки. — Иди сюда, садись. Когда мы с сестрами были маленькими, мы часами делали друг другу прически. — Энджи бросила на пол перед кроватью подушку.
Лорен покорно села спиной к Энджи, и та принялась расчесывать ей волосы. Девочке было так приятно, что она вздохнула, сожалея, что мама никогда не расчесывала ей волосы, даже когда стригла их.
— Ну а теперь, — сказала Энджи через некоторое время, — садись на кровать.
Лорен пересела, а Энджи встала перед ней на колени.
— Закрой глаза. Едва заметные тени на веки, немного румян на щеки и чуть-чуть пудры с блеском. Я купила ее для своей племянницы, но сестра сказала, что ей еще рано этим пользоваться… Вот, — удовлетворенно произнесла Энджи. — Готово.
Лорен встала и осторожно надела платье. Энджи застегнула молнию на спине.
— Великолепно, — заключила она. — Иди взгляни на себя.