Всё ради любви
Шрифт:
— Готова.
Они сели в машину. По дороге к поселку «Маунтенер» Дэвид говорил о своем «порше». Обо всех этих технических характеристиках и несравненных достоинствах. Лорен видела, что он страшно напряжен, однако его нервозность, как ни странно, успокоила ее. Когда они подъехали к дому, он выключил двигатель, глубоко вдохнул и выдохнул и повернулся к ней:
— Ты уверена?
— Уверена.
— Тогда пошли.
Они прошли по мощеной дорожке к огромному особняку Хейнзов. Дэвид отпер дверь.
— Мам?
— Ты уверен, что они дома? — шепотом спросила Лорен, дергая его за руку.
— Они дома. Я предупредил их, что нам надо поговорить.
Мистер и миссис Хейнз появились перед ними внезапно, будто по волшебству. Казалось, они стояли за углом и только ждали подходящего момента. Миссис Хейнз сразу устремила взгляд на сильно округлившийся живот Лорен. А вот мистер Хейнз намеренно старался не смотреть на нее. Он предложил всем пройти в нижнюю гостиную, где все было выдержано в безликой кремовой гамме и где ничто не нарушало порядка.
Если не считать, естественно, беременную девчонку.
— Итак, — произнес он, когда все расселись.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила миссис Хейнз. Ее голос прозвучал напряженно, она явно избегала встречаться взглядом с Лорен.
— Сильно поправилась, но чувствую себя отлично. Врач говорит, что все идет хорошо.
— Ее приняли на бюджетное место в Университет Южной Калифорнии, — сообщил родителям Дэвид.
— Чудесно! — проговорила миссис Хейнз и покосилась на сидевшего в кресле мужа, который вдруг резко подался вперед.
Лорен нашла руку Дэвида, сжала ее. Ею владело ничем не объяснимое спокойствие.
— Мы решили отдать ребенка на усыновление.
— Слава богу, — выдохнул мистер Хейнз. Впервые за все время он проявил хоть какие-то эмоции. Лорен увидела, как от облегчения его лицо изменилось, обычно жесткое выражение смягчилось.
Миссис Хейнз тут же пересела к Лорен.
— Для тебя это стало нелегким решением.
Лорен была благодарна ей за понимание.
— Да, это так.
Миссис Хейнз потянулась к ней, но в последнюю секунду отдернула руку. Лорен показалось, что мама Дэвида боится прикоснуться к ней, и она внутренне сжалась.
— Думаю, так будет лучше. Вы оба очень молоды. Мы позвоним адвокату и…
— Мы уже выбрали родителей, — твердо произнесла Лорен. — Мою… начальницу. Энджи Малоун.
Миссис Хейнз кивнула. Хотя она явно испытывала облегчение, вид у нее был нерадостный. Наклонившись, она взяла свою сумочку, положила ее на колени, достала оттуда чековую книжку, выписала чек, вырвала его и протянула Лорен.
Чек был выписан на пять тысяч долларов.
Лорен подняла на нее глаза.
— Я это не возьму.
Миссис Хейнз с укором смотрела на нее. Лорен заметила на ее лице морщины, которые не мог скрыть даже
— Это на учебу. Лос-Анджелес — дорогой город. Стипендии на все не хватит.
— Но…
— Возьми, ради меня, — тихо проговорила она. — Ты, Лорен, хорошая девочка. Со временем из тебя получится достойная жена и мать.
Лорен улыбнулась. Слова миссис Хейнз тронули ее до глубины души, она не понимала, почему на нее так сильно подействовал, по сути, простой комплимент.
— Спасибо.
Миссис Хейнз направилась к двери, но вдруг остановилась и обернулась:
— Ты могла бы потом дать мне фотографию моего… новорожденного ребенка?
За все месяцы, что прошли с того момента, когда они с Дэвидом сообщили его родителям о беременности, Лорен почему-то ни разу не задумывалась о том, что ребенок имеет отношение не только к ней и Дэвиду как к родителям, но и к мистеру и миссис Хейнз, которым предстоит стать его дедушкой и бабушкой. Она просто не воспринимала их таковыми.
— Обязательно, — справившись с удивлением, ответила она.
— Ты приняла твердое решение? Не передумаешь? — спросила Лорен миссис Хейнз.
— У меня нет иного выхода.
После этого говорить было уже не о чем.
29
Была почти полночь, когда Лорен добралась до дома. Закрыв за собой дверь, она привалилась к ней спиной и прикрыла глаза. Ей не терпелось забраться в постель. Сегодняшний день стоил ей немалых сил.
Она погладила свой живот и ощутила под рукой слабый толчок.
— Привет! — проговорила она, обращаясь к малышу, и пошла в гостиную. Проходя через столовую, она заметила огонь в камине и тихую музыку, доносящуюся из динамиков. Звучала мелодия «Где-то над радугой», она исполнялась в гавайском стиле.
Перед камином сидели Энджи и Конлан.
— Ой! — удивленно воскликнула Лорен. — А я думала, вы на романтическом свидании.
Энджи встала, подошла к девочке и вытянула вперед левую руку. На безымянном пальце сверкнул бриллиант.
— Мы собираемся пожениться.
Лорен радостно завизжала и бросилась Энджи на шею.
— Вот здорово! — возбужденно проговорила она, только сейчас сообразив, как одиноко ей было весь день, как ей не хватало рядом Энджи. — Теперь у моего малыша будет папа. — Поняв, что ведет себя глупо, как ребенок, а не как взрослая женщина, она отстранилась и произнесла: — Простите.
И лишь потом осознала, что сказала про ребенка «мой».
— Вот об этом, Лорен, мы и хотели бы с тобой поговорить. — Это произнес Конлан.
Лорен на мгновение прикрыла глаза. События этого дня страшно вымотали ее, и она сомневалась, что у нее хватит сил снова вести этот разговор. Но выбора у нее не было.