Все радости — завтра
Шрифт:
Сесил поражался, слушая болтовню Скай. Она умудрялась польстить королеве, но тут же подпустить яду. Герцог очарователен — но он вылитая Екатерина Медичи. У него оспины — но он красив. Он жаждет жениться на Елизавете — но, судя по всему, французские фрейлины будут скучать без него. Сесил улыбнулся: да, пожалуй, эта женщина ровня королеве. Но эту мысль он не стал выражать вслух.
Покинув кабинет королевы, они направились в зал, где придворные ожидали выхода королевы к ужину. Теперь королева перенесла внимание на Адама, и Скай оказалась
— Прекрасна, как всегда, — вдруг послышался над ухом знакомый голос, и рядом появился Роберт Дадли.
— Развратен, как всегда, не сомневаюсь, — парировала она, раздраженная тем, как откровенно он разглядывает ее грудь. — Мне кажется, вам хочется съесть меня, лорд. Неужели королевского стола вам недостаточно?
— Меня можете насытить только вы, Скай!
— И только вы, лорд, способны возмутить меня до глубины души отсутствием всякого приличия.
— О, как всегда, ваш отказ, кельтская сучка, только разжигает во мне желание, — воскликнул он, прижимая ее к стене и осыпая ее грудь горячими поцелуями.
Вспомнив, что несколько лет назад они уже оказывались в таком же положении, Скай улыбнулась, подумав: «Дураки не учатся», и резко вонзила свое колено в пах графа Лестерского. В награду она получила немедленное освобождение и глупое, искаженное болью выражение лица графа. Спокойно оправляя платье, Скай оттолкнула его и сказала:
— Дадли, неужели вам не памятны наши прежние стычки такого же рода? В последний раз лорду де Мариско пришлось выдворить вас из моего дома. Но тогда он был только моим другом, а теперь он мой муж, и очень ревнивый муж. Неплохо бы вам было обдумать это, прежде чем снова приставать ко мне. — И, сделав издевательский реверанс, она направилась к приготовленному для нее месту за королевским столом.
Роберт Дадли чертыхнулся и, тут же чертыхнулся снова, услышав рядом короткий смешок.
— Хаттон, если только вы что-то пикнете об увиденном, клянусь, я вас уничтожу! — прошипел он сквозь сжатые : зубы. Сэр Кристофер Хаттон довольно рассмеялся.
— Я просто не мог поверить собственным глазам, лорд, — издевательским тоном произнес он. — Разве не вы говорили мне, что эта маленькая шлюшка слишком темпераментна для вас? Мой Бог, Дадли, мне было бы очень неприятно видеть женщину, равнодушную к вам! — И, снова весело рассмеявшись, он покинул раздосадованного графа.
После ужина были объявлены танцы, и хотя Скай предпочла бы уехать домой, она не могла сделать этого до ухода королевы. А Елизавета Тюдор, казалось, была полна энергии и весела, как майская птичка. Она танцевала со страстью, и в особенности много с сэром Кристофером Хаттоном. Вспомнив колкости Адама относительно танцевального мастерства Хаттона, Скай не могла не признать — это был лучший танцор из виденных ею. Но самое большое удовольствие ей доставил унылый вид Дадли, толкущегося у стены.
— Добрый вечер, мама! — К ней подошел Робин. Скай повернулась и быстро поцеловала сына:
— Ты не удивлен,
— Королева уже несколько недель назад объявила, что ты возвращаешься ко двору, мама.
— Она говорила тебе, какое приглашение она мне прислала, Робби?
Маленький граф был озадачен.
— Не понимаю тебя, мама, — сказал он.
— Люди королевы похитили Велвет, — тихо ответила Скай.
— Черт побери!
— Не употребляй таких слов, Робин! — В Скай проснулась воспитательница.
— Извини, мама, но твое сообщение так потрясло меня, что я не смог сдержаться. С ней все в порядке?
— По словам королевы — да, хотя я настояла, чтобы ее вернули мне немедленно. Велвет сейчас в Хэмптон-Корте.
— Но почему?
— Твои ирландские дядья причиняют королеве кое-какие неудобства, вот королева и решила заручиться моей поддержкой, чтобы охладить их пыл.
Робин рассмеялся.
— От ирландцев всегда жди неприятностей, — повторил он поговорку.
— Дело серьезное, — сказала Скай, — и должна напомнить тебе, что ты тоже наполовину ирландец.
— Но только по крови, мама, — спокойно ответил Робби. — Мое сердце и честь принадлежат Англии.
— Верно, Робин. Я воспитала тебя, как сына твоего отца. Но ведь я могла поступить и иначе. Однако я — ирландка, но и мне не нравится поведение моих братьев. Я решила остановить их, пока семье не причинен слишком большой ущерб.
Мальчик кивнул. Мать действительно оказалась в сложном положении.
— Я уверен, королева не причинит вреда Велвет, — сказал он.
— Нет, разумеется, но для нас это было ужасно. Одна ко взамен моей помощи я кое-что выторговала у королевы.
Она признает наш брак, дарует новые поместья Адаму и твоему брату Патрику и возвращает Ланди.
— Патрику вернут земли?
— Да, но не ирландские. Королева не отдаст земли Бурков. Робби заметил, как опечалилась Скай, и положил ей руку на плечо.
— Извини, мама, но теперь по крайней мере мы стали ближе друг другу, и это меня радует.
— А где Виллоу? — спросила Скай. Ей хотелось сменить тему — она не могла спокойно говорить о потере земель Патрика.
— А ты поищи графа Альсестерского, мама, — ответил Робби. — Где он, там и Виллоу.
— Проклятие! — выругалась Скай. — Предупреждала же я ее не связываться с мужчинами!
— Но это не Виллоу связалась с графом, а совсем наоборот, — улыбнулся Робин. — Он сходит по ней с ума и готов сделать предложение, мама.
— Расскажи о нем.
— Джеймс, лорд Эдварде, граф Альсестерский, — начал перечислять Робби, — двадцать четыре года, вдовец с одной дочерью, образован, воспитан, не увлекается азартными играми и спиртным. Неравнодушен к женщинам, но не донжуан, насколько мне известно. Мне он нравится, и даже Виллоу, при всей ее сварливости, он по вкусу, хотя она и не поощрила его окончательно. — Тут Робин издал смешок, который Скай сочла слишком взрослым для него. — Мне кажется, он довольно робок.