Всё равно сбегу

Тельцова Лизавета

— Авиль! — грозно посмотрела на него мать, а следом не менее грозно на меня, — Лейла, ты сильно истощена, употребление тяжелой еды чревато выворачиваем желудка. А ты разве хочешь над туалетом сидеть?

— Нет… — покаянно опустила голову и снова потянулась за тарелкой.

— Да, — в тон ответил весёлый Авиль, — С Самирой Давидовной лучше не спорить. Всё же врач по образованию.

— Правда? — я удивленно приподняла брови.

— Да, но я давно не занимаюсь этим, поэтому в большей степени тебя лечит Валод.

— А почему ушли

из медицины? — задала следующий вопрос, чтобы не сидеть в тишине.

Пока мама семьи Вачинадзе рассказывала про тяжесть совмещения работы и детей, я без особого аппетита съела половину порции и с ощущением набитого желудка тяжело откинулась на подушки. Всё это время Ави странно меня осматривал.

— Что? — не выдержала его взгляда.

— Просто… ты так на себя не похожа. — медленно проговорил парень.

— Всё так плохо? — испугалась я не на шутку.

— Ну… — Ави пожал плечами, — Может тебе самой взглянуть? Пойдём в ванную.

Предложение было заманчивым, особенно, когда на тебя глядят, как антихристы на Бога, будто такое вообще не может быть. Не торопясь я спустила ноги, но сил, что бы встать ещё не хватало.

— Поможешь?

Парень помог подняться, поддержал меня и медленно повёл в ванную. О это ужасное чувство, когда не можешь самостоятельно ходить, словно ребёнок делает первые шаги. Доковыляв до нужного места, взглянула на себя в зеркало…и ужаснулась. Раньше я была смугленькой девушкой с большими карими глазами, обрамленными в густые ресницы и кудрявыми волосами. Сейчас на меня смотрело нечто! Я тощая, белокожая, на похудевшем лице глаза выделялись особо ярко, будто стали ещё больше, но это не все! Сами глаза нездорово блестели и еле открывались из-за отёчных век. На руках и ногах раны от стяжек.

Вощем, женская версия Кощея бессмертного или ужас во плоти. Ведь ладно эти изменения, так моё тело было полностью в синяках, круги под глазами вообще отдельная песня.

Насмотревшись на сие безобразие, не без помощи вернулась в койку и сделала заключение:

— Зато волосы красивые.

Это было правдой. Локоны прядка к прядке создавали укладку как в салоне. Большое спасибо тому, кто намыл мне волосы.

Гости в моей, условно, палате посмеялись и похвалили за бодрый настрой. Потом женщина выгнала сына и аккуратно обработала мне ранки и синяки.

— В туалет хочешь? Я провожу, — предложила Самира Давидовна.

В туалет не особо хотелось, а вот умыться очень даже. Кивнув, я поползла к краю, но не успела свесить ноги, как дверь с грохотом распахнулась.

На пороге стоял заспанный Артур. Мужчина выглядел непривычно. Вместо идеально выбритого подбородка, на нём красовалась густая щетина. Под глазами залегли тяжелые мешки, а меж бровей отчетливо появились морщинки. Мышцы обтянула кожа, говоря о том, что мужчина устраивал голодовки. Короче говоря — мужская версия кощея.

Как там говорится? Каждой твари по паре? Моя вон в дверях застряла.

От забавной мысли я слабо улыбнулась.

Это помогло Артуру наконец отмереть и подойти ко мне.

— Эл, — облегченно выдохнул темноволосый, садясь передо мной на корточки.

— Привет, — я ласково улыбнулась и нежно дотронулась до лица мужчины.

Моя рука сразу была поцелована. Но следующий миг и нежность в глазах сменилась злостью. Артур повернулся к матери и ледяным тоном сказал:

— Я же просил тебя разбудить меня сразу, если Лейла очнётся! Что было непонятно в просьбе?

Я остолбенела от такой интонации, а мама этого нахала виновато опустила взгляд и тихо ответила:

— Ты устал, я не хотела тебя тревожить.

Мужчину не устроил такой ответ, он сжал руки в кулаки и глубоко вздохнул. Чувствуя, что дело пахнет керосином, я коснулась спины темноволосого, стремясь успокоить.

— Артур, не надо злиться. Самира Давидовна правильно сделала, тебе тоже нужен отдых.

— Я не с тобой разговариваю, — грубо ответил тот.

От такой резкой смены настроения я вздрогнула и забралась обратно в постель. С опозданием до Артура дошло, с каким тоном он ответил и обеспокоено повернувшись, присел на край кровати.

— Оставь нас.

И дождавшись, когда женщина уйдёт, потянулся к моей руке. Однако испугавшись, я отодвинулась дальше от мужчины.

— Прости.

— Что с тобой происходит? — спросила непонимающе.

— Сейчас мне важно контролировать твоё состояние самостоятельно.

— Но она же твоя мама, — произнесла шёпотом.

— Я… знаю, — темноволосый прикрыл глаза и сгорбился, приходя в себя, — Пойми, я чуть не потерял тебя по своей же глупости. Поверил, что кто-то другой, кроме меня и моих людей, сможет защитить тебя. Сейчас я не доверяю никому, кроме себя.

— Но так нельзя.

— Это пройдёт… наверно.

Я с сомнением посмотрела на Артура. Если он решит контролировать каждый мой шаг, то я свихнусь. Это даже трудно объяснить заботой, когда в буквальном смысле перекрывают кислород. Такой жизни я не хочу.

— Помоги мне дойти умыться, — решила сменить тему, пока этот маньяк ещё что-нибудь не придумал.

Когда закончила приводить себя в порядок и выглянула за дверь, увидела, что Артур успел заснуть. Всё же, как бы он не храбрился, а устал до ужаса. Отрубился вон как быстро.

Добравшись по стеночке до кровати, я выключила светильник и легла под бок медовоглазому. Тот сразу меня обнял и ненавязчивая боль мгновенно утихла. Под его мерное дыхание я незаметно уснула.

***

На следующий день я чувствовала себя принцессой. Надо мной порхали, меня холили, лелеяли и не давали делать абсолютно ничего! Вот абсолютно!! Вставать нельзя — слишком слаба. В телефоне сидеть нельзя — зрение не восстановилось. Моим спасением была Самира Давидовна, которая приводила мужчин, которые в свою очередь отвлекали Артура от меня. И пока он не видит помогала мне расхаживаться по комнате.