Всё решит свадьба
Шрифт:
Стас на добрых полминуты онемел, но когда способность говорить вернулась, он выдохнул:
– Ты местная? – еще пара секунд раздумий и рассматривая своих прохожих через лобовое стекло Стас тянет, – Так вот почему ты вся такая мрачная, серьезная и загадочная. Ты сюда не переехала. Ты сюда вернулась. И каков срок?
– Десять лет.
Стас присвистнул и завел машину. Лиза сменила тему и через несколько минут нервозности не осталось. Она не стала объяснять, что вернулась в родной город не по своему желанию, что ей пришлось.
Глава 3
Между
Казалось, поселения росли одинаково быстро, а так как стояли близко, скоро слились в одно. В какой-то момент строительство новостроек в одном из районов стало удобнее и выгоднее для администрации, чем в другом. Так поселение с тремя пятиэтажками стало Новым городом. а все остальное – Старым.
Старый город немного отстал, но все равно не прекращал наполняться новорожденными жителями, магазинами обоев и стройматериалов, шиномонтажками, алкомаркетами, гаражными кооперативами. Новый город же рос за счет школ, больниц, детских садов, кафе, парочки торговых центров и первого в районе магазина самообслуживания (который через несколько лет перестроили в первый гипермаркет).
Юридически, и Старый, и Новый – это все один хороший тихий чистенький город на 50 тысяч человек. Фактически – Лиза училась в школе с туалетом на улице и единственным турником на всю спортплощадку, летом играла на поле за домом, бросая с пацанами металлические «звездочки» в землю, а выпускной отмечала в столовой уже через час, после закончившихся там поминок. Родители учеников подарили официантам по бутылке за то, что те так быстро убрались, пересервировали столы и проветрили зальчик.
Преодолев железнодорожный переезд, еще одно напоминание о былом разделении, Лизе показалось, что небо стало серее и солнце потускнело. Стас как будто этого не замечал. На нем были крупные коричневые солнечные очки, а с волосами соломенного цвета играл ветерок из открытого окна. Он беспрерывно шутил и не давал беседе сдуться хоть на секунду. Лиза так и не поняла, он настолько в себе уверен или настолько нервничает.
– Так мы едем к твоему отчему дому? Ты теперь здесь живешь?
Лиза смотрела на это «здесь», проплывающее мимо ее окна. Она сказала:
– Я снимаю квартиру в центре. Ладно, рядом с центром, но… – В этот момент они проезжали гаражи, и это были Лизины гаражи. Она не видела их десять лет. Накатила ностальгия, Лиза немного помедлила и продолжила, – Но «отчего дома» давно нет. Единственную квартиру суд отобрал за долги маминого четвертого мужа, который сбежал, собственно, эти долги и набрав.
Стас продолжил шутить и подмигнул:
– Предполагаю, что это не твой отец.
Лиза указала пальцем на Стаса:
– Правильно мыслишь, мой отец умер еще в 90-ых, когда мне и года не было.
Стас закивал головой, будто понимает и разделяет ее жизненный
– Знаю-знаю, у многих тогда отцов то за одно, то за другое… Или сами.
Лиза посмотрела на себя в слабенькое оконное отражение. Драматичная молодая женщина с небанальным прошлым. Сделав голос как можно ниже она произнесла:
– Ты несколько романтизируешь смерть моего отца. Он просто вышел утром покурить у подъезда, открыл дверь и упал. Тромб оторвался. Вот как бы и все… Такая бесславная смерть. Мама думала, он там третью сигарету уже смолит, а он лежит, входную дверь подпирает. На улице февраль, соседке с первого этажа дуть стало, ну она и вышла посмотреть почему это дверь не закрыта…
– А вот и нужный поворот! – Стас даже вскричал от радости, – Приехали, да? Тебе сюда? Ну, был рад поболтать.
Лиза вышла из машины у деревянного двухэтажного барака. Ошиблась. Нужно было бессмысленно хихикать на все реплики. Она посмотрела на отъезжающего коллегу. Худые, но жилистые руки вцепились в руль. Пальцы длинные, как у пианиста. Стас поднял их в знак прощания и вдавил педаль газа.
Лиза подумала, что он хорошенький. Вежливый, интеллигентный, современный. Может быть он и станет ее «тумблером»? Тем, кто поможет отщелкнуть старое и предаться новому?
Брезгливо открывая покосившуюся дверь первого из двух подъездов, Лиза решила, что впредь будет внимательнее следить за своим внешним видом и рассказываемыми историями. А эту встречу она точно провалила.
– Другие мамы приготовили бы любимое блюдо своей доченьки.
– Другие доченьки уже приезжали бы с мужем и детишками.
Лиза притянула руки к лицу, изображая милого кота из мультфильма.
– У-о-о-о, мамуля, неужели хочешь понянчиться с вну-у-ками?
Марина выдохнула красный Русский стиль в форточку и пробурчала:
– Ладно, ты победила, засранка, – они обе рассмеялись, – Да, я не очень порядочная мать. Но Леша сам эту рыбу ловил, – Марина помахала рукой избавляясь от последних облачков дыма, – Вон, в ванную загляни. Мы ее еще месяц жрать будем.
Лиза поводила было ложкой в рыбном супе в поисках картошки, но мама забрала тарелку и начала орудовать шумовкой.
– И как у вас дела? – спросила Лиза.
– Нормально. Нормально. Он мужик хороший, порядочный. Бывшая жена у него пришибленная, правда, но это мелочи, жить не мешает.
Она вернула дочери тарелку, полную суповых овощей, без рыбы и бульона.
На самом деле Лизу не расстраивало, что мама приготовила единственное блюдо, которое она не переносила. Лиза над такими поступками Марины всегда подшучивала и не больше. Даже в самые тяжелые школьные Лизины годы они были скорее в дружеских, чем в родственных отношениях.
Когда другие девочки-подростки скрывали от родителей переписки с мальчиками, спорили насчет яркости макияжа или тайком пили пиво в подъездах, Лиза советовалась с мамой о том, что ответить парню, делила одну косметичку на двоих и проводила вечера с подругами на их кухне.