Все стихи 2016 года по алфавиту
Шрифт:
Где на стене портрет с пером в руке -
Парик а ля бишон фризе кудлат,
Гармошкой воротник - как сползший нимб,
В три четверти облагорожен взгляд,
Слегка надменный, раз парик над ним.
Он не ответит. Но, узнав письмо,
Прочтёт. Сменив парик на котелок,
Велосипеды оценив умом,
От лошади оставит жить седло.
Автопортрет в упор - опять укор.
И век иной, и век иной прищур.
Под котелком - помада и пробор.
И нас во взгляде общего
Меняю краски, знаменатель. Фон -
Разруха новостроек, гаражи.
Вся жизнь - одним мазком, графой, строфой.
Во взгляде и безумие, и жизнь.
Иные под моим пером черты,
Письмо и кисть иные на пути.
Перехожу черту - с собой на "ты".
Черту найти - не поле перейти.
Письма Нью-Йоркскому другу
Ну, как Нью-Йоркские изделия колбасные?
Поди, тоскуешь ведь, признайся, что тоскуется,
И снятся рощицы, поля, берёзки, пасеки.
Откройся искренне, там хуже, чем в Кукуево?
Вот ты за Трампа, а скажи, чем лучше Путина?
Богаты Крезами, с трибун несут, что нравится.
Один пожизненно, а ваш - два срока (путно ли?).
Пусть тот с причёскою, а наш на то не тратится.
По визе в паспорте - "Израиль" (что проверено),
Но в Венy вдумавшись, решил лететь до Брайтона,
Черкнув мне коротко - мол, раз рождён в империи,
То жить спокойнее прибрежно и окраинно.
Приятней б знать - замучен ностальгиею,
И в завываниях на берег ходишь каяться,
Да сожалеешь о содеянном, что гирею
Висит гнобительно, томит печатью Каина.
Поправ и Родину, и сына обязательства,
В таксистах маешься (не ездишь в "Мерседесах" же!).
Тогда признайся - сожалеешь о предательстве,
И врут свидетели, что видели профессором.
Вот и у нас, как встарь - народ пойдёт на выборы.
Пускай не выбор там, но ведь голосование!
Народовластие - от Колымы до Выборга.
Тебя жалею я, имея основание.
Плиты
I.
Подвижные
Сближаются или расходятся в тайне
Подземного тысячелетнего танца
Шажками столетий, насколько мы знаем.
Земля повторяет столешницы круглость,
За круглым столом мы сидим под часами.
Нам страшно, поскольку беспомощны руки,
А карты под скатертью движутся сами
В гармонию масти, что есть очерёдность.
Чем меньше мы знаем, тем меньше и страшно.
Не ведая, всё ли сойдётся, притрётся ль,
Ныряем в метро головою, как страус.
Всегда монолитны, всегда исполинны,
Бесспорны, подспудны и неочевидны.
С движением времени движутся плиты -
Полей гравитации мощные мины.
Над вами моря, где не счесть мегалитров,
Вулканы-нарывы, дворцы, огороды,
Восстания плебса... Прекрасные плиты,
Пока безконфликтны, вы так благородны!
А с точностью в несколько тысячелетий
Уляжетесь мирно, как смута земная.
Чем больше мы знаем о вечном, тем легче
Приписывать скромно "насколько мы знаем".
II.
Невечная мерзкость полярного грунта,
А к северу - льдов над холодной водою.
Невечны и реки, что змеями в тундре,
Невечны лекарства змеиных удоев,
А к югу и той полосы усредненность
Невечна, как тот, кто её усреднил и
Построил аптеки с фонарностью, склонной
Светить лишь поэтам с тетрадками ниже.
Невечны озёра и женственный лебедь,
Узорность балета его привозная.
Невечны реформы, восстания плебса
И их результаты, насколько мы знаем.
Насколько мы знаем, невечны, как реки,
Пещерность души и компьютер в пещере,
Невечны евреи, монголы и греки,
Всего человечества зло и ущербность.
И временны плиты невечных надгробий,
Названия улиц и улицы сами,
И в этом пасьянсе надгробного рода
Беспомощно люди сидят под часами.
На скатерти к чаю слащавы словесность,
Хула и хвала, и халва развесная -
Побег от незнания даты повестки,